И опять про Ангару

[George]

Павел73 пишет:
...И не откроют больше ничего. Нет, если закрывать, то ДО результатов ЛКИ

Тема должна завершиться результатами. Тогда вопрос, на  что были потрачены огромные деньги, причем в смутное время, оторванные от других дел? Кто возьмет на себя списание всех затрат?

Откроют, ибо нужна замена "Протону".

[George]

Старый пишет:
Этот шанс никому не нужен и нет смысла платить за него столь дорогую цену.

Нужен Роскосмосу. Поповкин заявил об этом прямо на совещании на Восточном 12 апреля сего года. Тут уже политика, которая является единственной причиной появления "А". Если бы "Протон" был бы в России, то "А" была бы не нужна. Ее бы вообще не было бы.

Что касается других проектов. Нет гарантий, что они не снимут штаны. На "Русь-М" хотели 8 млрд долларов, С-5 была бы еще дороже ибо двигателей и инфраструктуры нет.

[George]

Павел73 пишет:
(чтоб не шибко драли за Протон).

"Протон", то есть доступ на ГСО - стратегический интерес России и поэтом она свирепо обороняла сей интерес от жителей степей. А5 с Плесецка не сможет его полноценно заменить, к тому же нужно резервирование. Тут нужно два СК "А" и все, хватит. Прочее на основе "Зенита".

[Seerndv]

Старый пишет:

Seerndv пишет:
Все эти "Тризениты" и "Вулканы" - порождения лесбийского брака химеры с авантюрой    

А Ангара - порочное дитя нищеты и жадности. И в отличие от вашего мнения это правда.

- и-и-и, барин, а куды везти и кого на этих чудо-тройках собрались?
Примерещилось ли что? :oops:
А деньги у вашей милости кататься есть?

[Старый]

George пишет:
Да, пускать против вращения Земли нерационально. Так делали только евреи, но у них не было выхода.

Вращение Земли здесь вообще не при чём. Пускают же с Ванденерга и ничего. 

 Но, ИМХО теоретически пуск оттуда на ГСО возможен, только ПН будет ниже, чем с Канаверала.

Да, ужжж... Явно ниже. Но "почемуто" мысль о том что одна и та же РН выводит один и тот же спутник на ГСО и с Канаверала и с Ванденберга не показалась вам бредовой...

[Старый]

Seerndv пишет:
- и-и-и, барин, а куды везти и кого на этих чудо-тройках собрались?
Примерещилось ли что?  :oops:  
А деньги у вашей милости кататься есть?  

Есть и что возить и на что кататься. 
Кстати. Когда я говорил о тандемных запусках на Тризените то мне говорили что это полная фигня и так не бывает потому что не может быть. И вот тандемы летают на Протоне а те критики решительно молчат. 

[George]

Старый пишет:
 Канаверала и с Ванденберга не показалась вам бредовой..

Я не знал веса спутника. К тому же местность в ролике очень была похожа на Ванденберг. А таблицу пусков я не смотрел.

[George]

Старый пишет:
Вращение Земли здесь вообще не при чём. Пускают же с Ванденерга и ничего.

На полярные орбиты. Тут не важно вращение Земли.

МБР пускают в район атолла Кваджелейн, то есть вращение Земли им не помеха. И это им не нужно.

[Seerndv]

Старый пишет:
Есть и что возить и на что кататься.

- перечислите, пожалуйста.

[George]

Старый пишет:
Тризените

Он бы стоил около 150 млн долларов за пуск. ИМХО.

[m-s Gelezniak]

Павел73 пишет:

George пишет:

Павел73 пишет:
закрыть надо Ангару.

Для этого нужны результаты ЛКИ. Если будет как Н1, то ее закроют.

...И не откроют больше ничего. Нет, если закрывать, то ДО результатов ЛКИ. Или не закрывать, но ограничиться Плесецком, пускать раз в два-три года и использовать только в качестве пУгала для казахов (чтоб не шибко драли за Протон).

Гaрaнтировaнный доступ это то для чего собствено и городилaсь этa Эпопея с Aнгaрой. Зa это можно переплaчивaть. С этого я и нaчaл своё учaстие в этой теме. Но когдa пошло её безaльтернaтивное продaвливaние кaк "единственно перспективное", то извините, НЕПРОЙДЁТ.
ЗЫ Писaно для Штуцерa, Жору просьбa нэбэспокоится. инaче перейду нa лaтинский в третьей литере.

[Старый]

George пишет:
Я не знал веса спутника. К тому же местность в ролике очень была похожа на Ванденберг. А таблицу пусков я не смотрел.

А зачем знать вес спутника? Достаточно знать что точно такие же спутники точно такой же РН запускались с Канаверала. Стало быть с Ванденберга это невозможно. 
Однако речь даже не об этом а о бредовости самой идеи запуска на ГСО с Ванденберга. Когда я вас переспросил я ведь не спросил: -ТДРС??? На Атласе??? Я спросил:- С Ванденберга??? А вы продолжали тупить, фотографии искать. 

[Старый]

George пишет:

Старый пишет:
Этот шанс никому не нужен и нет смысла платить за него столь дорогую цену.

Нужен Роскосмосу. Поповкин заявил об этом прямо на совещании на Восточном 12 апреля сего года.

 "Заявил" не значит "нужен". Однако можно цитатку? Вдруг там как с казахами?

[George]

Старый пишет:
А вы продолжали тупить, фотографии искать.

Да хватит скандалить. Я же признал, что это была ошибка.

[George]

m-s Gelezniak пишет:
Жору просьбa нэбэспокоится.

Прогоню к вашим практикантам, если будете грубить.

[Вал]

Старый пишет:

Вал пишет:
Не совсем на ГСО (30200 km × 40800 km, 9.00°), но, тем не менее, первые Каньоны летали туда с Ванденберга. Нет?

Нет. Канаверал. 13-я площадка:
 http://space.skyrocket.de/doc_lau_det/atlas-slv3a_agena-d.htm

От ить. :oops:  Спасибо. И все-таки, память подсказыват, что-то такое было. Надо поискать..

[m-s Gelezniak]

George пишет:

m-s Gelezniak пишет:
Жору просьбa нэбэспокоится.

Прогоню к вашим практикантам, если будете грубить.

Клиникa...
 :|

[Старый]

Вал пишет:
От ить.  :oops:  Спасибо. И все-таки, память подсказыват, что-то такое было. Надо поискать..

Ложная память. Не было. И быть не могло. НННШ.

[George]

Liss пишет:

Владимир Александрович, пожалуйста. В.ПОПОВКИН: Уважаемый Владимир Владимирович!
Уважаемые участники заседания!
Ракетно-космическая промышленность – не могу не начать с итогов прошлого года – обеспечила России все принятые международные обязательства, сохранила высокую интенсивность использования отечественных средств выведения.
В ушедшем году в обеспечение выполнения задач, поставленных руководством страны перед отраслью, мы провели достаточно большую работу по подготовке целого ряда документов программно-целевого планирования отечественной космической деятельности. С учётом динамики развития мировой космической деятельности Роскосмос в течение прошлого года совместно с федеральными органами, исполнителями и заказчиками космических услуг, а также Академией наук при поддержке Минэкономразвития и Аппарата Правительства пересмотрел подходы к осуществлению отечественной космической деятельности.
В первую очередь, конечно, были пересмотрены её приоритеты. В результате во исполнение поручений Правительства и были подготовлены основы политики Российской Федерации в области космической деятельности на период до 30–го года и дальнейшую перспективу, хотя первоначально они назывались стратегией развития космической деятельности. И чтобы акцентировать те вещи, о которых Дмитрий Олегович сказал, мы выделили три этапа.
Первый – это этап до 2015 года, этап восстановления возможностей. Это как раз этап, чтобы мы действительно занимали достойное место не только по количеству пусков, но чтобы орбитальную группировку восстановить до тех параметров и размеров, которые сегодня существуют во всех развитых странах, в том числе в Европе, США, Китае.
Первый этап – это восстановление. Второй – это создание задела для прорыва. Во всех документах, о которых я буду дальше говорить, заложена разработка таких космических средств, которые опережают сегодня самые передовые образцы космических аппаратов либо им соответствуют. Именно такая задача, чтобы к 2020 году мы достигли паритета по всем направлениям в области космоса: ДЗЗ, связи, навигации, картографии, с учётом тем более нашей страны и её размера. Исходя из этого, все эти основы были заложены и в государственную программу развития космической деятельности до 2020 года, которая была утверждена Правительством 28 декабря прошлого года.
Если говорить по приоритетам – первый приоритет, как уже говорили, отдан обеспечению гарантированного доступа. Здесь много говорилось, я бы только обратил внимание на третий слайд. Мы, Владимир Владимирович, как бы три этапа всё-таки по космодрому Восточный обозначили.
Первый этап, 2015 год, – это «Союз–2». Это, по сути дела, создание ракеты среднего класса и обеспечение выведения всех спутников дистанционного зондирования Земли, научного космоса, восполнение в одиночном порядке ГЛОНАССов, это навигационная система. Это такая, честно говоря, большая хорошая «лошадка», этот «Союз–2».
Второй этап, 2018 год, – это ракета-носитель тяжёлого класса «Ангара». Мы закрываем тогда следующую нишу – это вся связь, ретрансляция, телевидение, это вся стационарная орбита. Причём, учитывая, что сегодняшний «Протон» – это порядка 20 тонн, а с учётом того, что одна площадка – Казахстан не даёт, – мы вынуждены сейчас создавать новые электроракетные двигатели, три месяца выводить до стационара, то здесь 25 тонн. Мы даже можем более эффективно использовать в какой-то степени.
Но на этом, я считаю, нельзя останавливаться. И сегодня мы проводим НИР по созданию сверхтяжёлой ракеты. Это как раз 75–80 тонн с такой возможностью и открытой её архитектурой, чтобы она могла достигнуть массы выводимого груза до 130 тонн в последующем – как раз то, о чём Дмитрий Олегович говорил, о марсианских программах в первую очередь. Вот как мы видим такое развитие.
И, конечно, я уже Вам докладывал и ещё раз считаю необходимым сказать, с учётом строительства «Союза», старта и «технички», нам бы считалось более целесообразным сдвинуть влево работы по «Ангаре» с той точки зрения, чтобы мы не распустили рабочих и строительную технику не увезли, а потом снова начали бы вот этот самый тяжёлый этап прошлого года, когда мы собирали все силы и средства для развёртывания работ, которые Вы сегодня видели. Вот это то, что касается первого критерия.
Второе – это по большей отдаче космической деятельности. И на четвёртом слайде показаны наши предложения. Они в принципе уже нашли во многом отражение в федеральной космической программе и госпрограмме, но я бы здесь выделил три приоритета. Первый приоритет – мы начинаем покрывать связью арктическую зону. Это очень тяжело идёт с экономической точки зрения, потому что нам очень тяжело здесь найти коммерческую выгоду на нынешнем этапе.
 В.ПУТИН: Северный морской путь.
 В.ПОПОВКИН: Да, это Северный морской путь и трансполярные трассы для самолётов. У нас с Минсвязи здесь абсолютно полное понимание. Как только мы начнём предоставлять услуги, это будет востребовано, но, к сожалению, на начальном этапе коммерсантов тяжело найти. И поэтому здесь нагрузка на государство на начальном этапе ложится.
Второе направление – это, конечно, учитывая размах и широту нашей страны, увеличение систем связи и телевидения на стационарной орбите. Мы, по сути дела, должны на порядок увеличить количество стволов. Мы должны достигнуть до 2 тысяч стволов, или транспондеров, и должно быть, по самым нашим таким, – я бы не сказал, что запредельным, – запросам, 44 аппарата. Причём половина их вне бюджета Российской Федерации, с помощью «Газкома», это ГПКС – государственное предприятие «Космическая связь» – берёт кредиты, и затем, предоставляя услуги, отрабатывает эти вещи.
И третье направление, которое я бы тоже выделил в виде приоритета, – это увеличение доли России на мировом рынке. Сегодня, к сожалению, Вы говорили во вступительном слове, мы имеем 40 процентов рынка пусковых услуг, но весь рынок пусковых услуг в тех 300 миллиардах – это 2 процента. И даже мы, достигнув 100 процентов вывода, мы всего 2 процента будем содержать. От 70 до 100 миллиардов, по разным оценкам, – это изготовление космической техники. И больше половины, это, по сути, 200 миллиардов, – это как раз операторские услуги. И вот здесь для первых 10 лет мы говорим: давайте мы увеличим с сегодняшних 1,5 процентов – 3,5–4,5, нужно прорваться. Причём этот рынок очень тяжёлый, он захвачен американскими и европейскими компаниями, здесь можно найти только свою нишу – это, будем говорить, Восточная Азия и Южная Америка, Африка. Но Африка созреет, по всей видимости, для этих целей не раньше 2025 года.
Следующее направление – дистанционные системы Земли. У нас в прошлом году было такое знаменательное событие, мы запустили «Канопус–В». Это первый российский космический аппарат дистанционного зондирования Земли. До этого летало два: летал «Ресурс–ДК», сделано из советского задела, и «Монитор–Э» – это был экспериментальный аппарат, который центр Хруничева сделал, с мировым качеством снимков. И по привязке – это единицы метров, а не десятки метров, по позиции и по разрешению.
Кроме того, мы имеем сегодня два метеорологических – «Метеор» и «Электро», а вся группировка – четыре. К 2015 году мы планируем уже шестнадцать. И такие работы сегодня ведутся. Причём мы пошли здесь по системному пути, не просто выбирая точки; мы сказали: одна группировка должна быть как бы интегральная с разрешением порядка 6 метров, но охватывающая большие площади, затем должен быть детальный аппарат, мы такой первый аппарат запустим уже в июне этого года, это «Ресурс–П», с разрешением – если бы Минобороны не стало препятствовать, мы бы довели разрешение до 0,3 метра. Генеральный штаб. Не Минобороны, а Генеральный штаб. Но у нас есть проблемы с разрешением. У нас точнее метра, Минобороны просто не даёт, хотя во всём мире сегодня нет такого, что просто страну свою закрывают. Все закрывают объекты, говорят: «Вот эти координаты мы запрещаем снимать». Иначе мы просто неконкурентоспособны. Поэтому мы, исходя из этого, высоту орбиты были вынуждены поднять.
Вторая система. Мы не только в видимом диапазоне, мы ещё создаём сегодня «Канопус» в инфракрасном диапазоне. У нас «Хруничев» и ЦСКБ «Прогресс» в Самаре выиграли конкурс, сегодня проводятся работы по созданию к 2015 году спутников дистанционного зондирования Земли в радиолокационном диапазоне. То есть это всепогодные спутники: независимо от погодных условий он может снимать информацию. До «Канопуса», честно говоря, к стыду Роскосмоса, на 10 процентов снимками обеспечивал «Ресурс-ДК», 90 процентов ведомства были вынуждены закупать. Сегодня с «Ресурсом-ДК» мы как бы четверть стали обеспечивать своими ресурсами. Наша задача – к 2015 году довести до 60 процентов, а к 2020 – 90 процентов должно обеспечиваться снимков из отечественных космических аппаратов.
Следующий слайд – это ГЛОНАСС, очень много уже говорили. Конечно, наша задача в первую очередь – это поддержание этой группировки. Сегодня пять космических аппаратов. Мы в прошлом году ни одного не запустили, тоже можно похвастаться, потому что не надо было: группировка работала. У нас в запасе сегодня пять космических аппаратов, к концу года ещё два будет. Мы один космический аппарат сейчас спрогнозировали, во второй плоскости мы заменим его, запустим в апреле, 26 апреля запуск, и в первую плоскость – мы тоже «тройку» заменим и запустим его в конце июня – начале июля. Причём не просто запустим, а параллельно протестируем разгонный блок дээмовский, который в конце 2010 года, помните, «за бугор» тройку аппаратов унёс. Все работы, все мероприятия выполнены, мы готовы это сделать и будем это делать.
И, конечно, это увеличение точности. Наша задача – 0,06, самое главное, во всём мире всё больше и больше будет дополнений, а с помощью различных навигационных дополнений эта точность уже будет сантиметр – до трёх сантиметров в итоге. Сегодня, надо сказать, конечно, очень большая поддержка из Минтранса, Минпромторга и Минсвязи, действительно началось массовое внедрение этого продукта в стране. Сегодня все поступающие смартфоны, телефоны – все в том числе на ГЛОНАССе. То, о чём Вы говорили и задачи ставили, на наш взгляд, мы переломили эту ситуацию, и процесс стал необратимым.
Я сказал про три основных направления, но нам важно, как это применяется в нашей стране, как результаты этой космической деятельности используются в социально-экономическом развитии.
На слайде № 7 показано, что практически со всей страной мы выбрали такой путь – мы разработали общий программный продукт, как это использовать можно, начали ездить по регионам и внедрять. У нас со всеми соглашения, мы бесплатно даём эту базовую программу. Мы её разработали в рамках ФП и безвозмездно даём в регионы, говорим: работайте. А дальше это работа регионов, какие слои наносить и как. Это может использоваться в сельском хозяйстве, это может использоваться для контроля транспорта, целый ряд. Вот Красноярская область хорошо работает, Кировская область, там уже до 130–140 слоёв этой информации есть. По сути дела, в Кировской области все инженерные сети уже заложены в цифровых картах с помощью космоса, все напряжения мостов. Зависит, конечно, дальше от губернаторов, как это делать. Но этот интерес появился. Если, будем говорить так, мы сначала это внедряли, то сегодня регионы уже в своих программах – раньше был разговор о десятках миллионов – 8,8 миллиарда рублей выделяют на модернизацию и дальнейшее развитие этой области.
По фундаментальным космическим исследованиям. Конечно, до сих пор стыдно и обидно за «Фобос». Наверное, это как раз те последствия, о которых Вы говорили, и отсутствие 15–летнего опыта в таких тяжёлых программах. Сегодня есть два аппарата, которые работают. «Спектр–Р» – космический аппарат, он в радиодиапазоне изучает дальние галактики, его орбита – 500 километров в перигее от Земли, и в апогее – это 300 тысяч километров. По сути дела, до Луны долетает. И суть его измерений в том, что одним локатором космический аппарат мерит, а второй локатор – на Земле. И вот за счёт этой базы, разнесённой на 300 тысяч километров, мы видим объекты, ядра галактик на расстоянии 5 миллиардов, 7 миллиардов световых лет. То есть даже тяжело сказать, какие это расстояния.
Эту программу мы будем продолжать. Следующим будет такой же космический аппарат в рентгеновском диапазоне, мы его в 2014 году запустим. Причём мы его запустим в точку Лагранжа, это за Луну даже, где будет у нас задержка связи. Вы сегодня разговаривали с космонавтами – это секунда, а это примерно будет в минутах в таком же управлении. В ультрафиолетовом диапазоне – шестнадцать. То есть мы закроем темы по изучению дальнего космоса и изучению чёрных материй, кротовых нор, как материи через эти норы со скоростью больше чем скорость света передвигаются. Целая программа, которую мы до 2020 года хотим развернуть и сделать. Здесь, конечно, очень много интересного.
Можно ещё много говорить, но наша задача, если по количеству говорить, то это 12 аппаратов уже в 2015 году. Это не просто слова, это те аппараты, которые профинансированы и которые сегодня в заделе.
По пилотируемой тематике. Действительно, она сегодня у нас свыше 40 процентов средств тратит и сдерживает нас по развитию всего остального. Но здесь две вещи. Мы прародители пилотируемой космонавтики, мы не можем отказаться. И есть очень много интересных вещей на той же Луне, где необходимо будет всё-таки участие человека в настройке, в ремонте этой аппаратуры.
И второе – мы увязаны международными обязательствами по МКС до 2020 года. Это тоже на нас нагрузку определённую накладывает. Вместо того чтобы разрабатывать большими темпами перспективные методы, мы, по сути дела, поставили на промышленную основу разработку пилотируемых кораблей «Союз», «Прогресс» и в три смены в «Энергии» трудимся, для того чтобы, да, не модернизированные, но 40-летней давности корабли производить.
Кроме федеральных космических программ у нас есть ещё три проекта, которые одобрены Комиссией при Президенте по модернизации. По слежению и мониторингу и по созданию интеллектуальных систем мониторинга мы завершили, а один – по транспортно-энергетическому модулю на основе ядерной энергетической установки, – конечно, прорывной очень проект. Мы не растеряли за первые 15 лет постсоветской России тот задел, который был с советского времени. По нашим оценкам вместе с Росатомом, мы где-то на 7‑10 лет ещё опережаем. И он вовремя был задан, это такой очень большой скачок, сегодня и предприятия Роскосмоса работают единой командой, более подробно ещё доложат в выступлениях. Но я бы хотел сказать, что это позволит принципиально по-новому взглянуть на космонавтику, это совсем другие мощности, это совсем другие, естественно, массы, это совсем другие скорости перелёта и многое другое.
Естественно, задачи, стоящие перед Роскосмосом, могут быть все решены только при активном развитии международного сотрудничества в области космоса, на 13‑м слайде показаны страны, по сути дела, имеющие государственные программы, с которыми мы сотрудничаем. У нас подписано 20 рамочных соглашений с различными странами, недавно подписали с Кубой, в работе ещё десять таких.
По финансированию, Вы тоже уже сказали, да, мы сегодня вышли не просто на третье место. С учётом того, что немного Европа всё-таки снизила финансирование по космической промышленности, мы, по сути дела, стали на одном уровне – делим второе и третье место в 2013 году, если взять уже финансовые планы 2013 года. А если посмотреть, как нас финансируют в 2014–2015-м, то мы уже на втором месте будем по финансированию.
И на 15-м слайде показаны направления международного сотрудничества, позвольте их не перечислять. Я бы, единственное, остановился только по «ЭкзоМарсу». Мы в марте всё-таки подписали, долго мы шли к этому подписанию, но мы сделали так, что условия подписания стали равными между Европой и нами по изучению Марса в этом контракте. И мы, честно говоря, заложили в федеральной космической программе этот резерв, но сегодня после подписания надо ФКП откорректировать, чтобы официально уже можно прописать, что такой проект – «ЭкзоМарс» – есть.
Все эти задачи, конечно, невозможны без реформирования ракетно-космической промышленности. На 17-м, по-моему, слайде или на 18-м показано, что сегодня космическая промышленность – это 15 интегрированных структур. Да, эти структуры создавались по принципу конечного производителя: делал ракету – под себя кооперацию собирал. Наверное, с начала 2000-х годов до сегодняшнего дня это было правильно, потому что её надо было сохранить, чтобы производить конечный продукт.
Сегодня, когда пошло достаточное финансирование, мы столкнулись с другой проблемой. Вот «головник» видит, что у соседа лучше, но он будет делать сам, потому что под ним его кооперация, его предприятия, он должен их обеспечить деньгами. Поэтому очень внимательно посмотрели, для нас надстройка: или агентство, или госкорпорация – это было вторично, первично – какой базис должен быть, как мы должны выстроить саму промышленность. Мы очень долго думали и рассуждали, разные мнения были: то ли под конечный продукт, как, например, РКК «Энергия» предлагала. Вот она пилотируемую тематику делает и «Морской старт», говорит: «Дайте мне «Энергомаш», дайте мне ЦСКБ «Прогресс», который ракету делает, и мы будем заниматься куском пилотируемой тематики».
Но всё-таки возобладала другая вещь – по направлению их деятельности, исходя из тех проблем, которые не в промышленности в первую очередь, а те проблемы, которые в космосе у нас. У нас орбитальная группировка, как уже говорили, непозволительно маленькая, но зато, если открыть программу, у нас было 40 процентов федеральной космической программы – это пилотируемая тематика, 38 – это ракеты-носители и 9 процентов – на все космические аппараты, кроме пилотируемых. Но их невозможно было создать. Поэтому мы были вынуждены пересмотреть эти приоритеты и, исходя из этого, сказать: а как же промышленность должна...
На наш взгляд, да, сегодня две школы ракетостроения, двигателестроения. Но мы считаем, что это всё должно уйти в один холдинг. Да, две школы внутри этого ракетного холдинга останутся, но у них очень много общих производств. Прочнисты – не важно, одна школа или другая, материаловеды – это не важно, какая школа, одна или другая. Надстройка над этим КБ тоже может быть общая, а коллектива творческих, да, может быть два.
И вот мы предложили первое – такую ракетную корпорацию, ракетно-космическую, сделать. Плюс второе – в этой же ракетной корпорации есть второй кусочек. Они оба занимаются спутниками разведки, ДЗЗ, вернее, дистанционного зондирования. Под них мы предлагаем отдать ещё двигателестроение и системы управления. Можно было бы сделать из двигателестроения и систем управления отдельные холдинги, как некоторые предлагают. Но точка прибыли – это всё-таки ракеты. И если мы их просто уберём, я боюсь, они не смогут выжить, а головникам надо прибылью делиться, поэтому мы как бы под них подвели. И предложили создать два конкурирующих, будем говорить так, космических холдинга, один – на востоке, в Красноярске, и второй объединит всю московскую площадку, которая есть в Москве. Плюс один холдинг – это приборостроение и плюс наземный комплекс управления. Вот, по сути дела, мы предложили такую структуру.
 В.ПУТИН: В Красноярске на базе чего?
 В.ПОПОВКИН: Информационные спутниковые системы. Это тот, кто делает у нас все спутники связи сегодня, спутники навигации и геодезии. То есть это такое базовое, довольно передовое наше предприятие имени М.Ф.Решетнёва.
Дальше мы говорим о надстройке. На наш взгляд, и мы вначале в рабочей комиссии говорили, что лучше – это корпорация, это позволит быстрее провести преобразования, понять, где у нас точки компетенции, их развить, потому что дальше развивать всё тоже невозможно. И с этой позиции соглашались, поддержали нас и Министерство обороны, Минприроды и Академия наук. Минэкономики возражало, и Военно-промышленная комиссия тоже не поддержала. Она говорит: хорошо, мы не против агентств, только давайте посмотрим, какие функции агентства и какая численность должна быть. Агентство создавалось в 1991 году, у него было четыре предприятия, 250 человек численность. Сегодня 93 предприятия, последнее сокращение нас заставили сделать уже в этом году – 191 человек.
Мы по меркам Минтруда посчитали, по критериям, сколько должно быть, – 700 человек. Если строго взять все критерии, какие они говорят, должно быть 700 человек агентства. Мы посмотрели, говорим: 450 человек нам достаточно. Они говорят: вы найдите, где вы возьмёте численность. Мы говорим: это не наши проблемы, где численность искать.
Второе, если про агентство говорить, – это оплата труда. У нас получается, что руководящий и средний персонал в отрасли получает не ниже 75 тысяч. В агентстве у человека, который курирует предприятие, получается 38–40 тысяч. Я кому ни предложу, увижу хорошего инженера и спрашиваю: «Пойдёшь?» Он мне открыто говорит: «Владимир Александрович, Вы понимаете, в три раза оклад меньше, как я к вам пойду? Зачем?»
В то же время Роскосмос выполняет министерские функции, так как он готовит, определяет предложения по политике в области космической деятельности, то есть это министерские функции. Мы говорим: давайте тогда заработную плату агентства сравнивать с министерским уровнем. Это уже хотя бы в полтора раза выше.
И мы предлагаем сделать 50‑процентную надбавку всем государственным служащим, кто занимается космической деятельностью, потому что это действительно приоритет, это инновационный продукт для государства, не важно где: в Роскосмосе, в Минсвязи. Можно установить – сколько человек, но сделать такую надбавку.
Следующая проблема – это кадры, много уже об этом говорили. В целом картину посмотришь, у нас средний возраст – 43 года. Хороший возраст. Но он делится, два пика у него: это 60 и больше, и 30–35 и меньше. Вот этот разрыв. Среднего звена нет.
Что мы предлагаем? Мы Минобразования должны поблагодарить, они нам здорово помогли, мы образовали консорциум из наших ведущих предприятий, из ведущих вузов. Начали с первого. Раньше Минобразования вырабатывало требования к студентам, выпускникам. Мы говорим: давайте мы сами выработаем. Оно с нами согласилось. Теперь мы эти требования выработали.
Далее – это более плотное сотрудничество предприятий и вузов. По сути дела, мы все базовые кафедры перевели начиная с третьего курса вуза. Конечно, это даёт свою отдачу, потому что к тому времени, когда выпускник приходит, он уже готов работать.
Ещё один вопрос, Владимир Владимирович, не могу тоже не поднять, по федеральной космической программе. Сложилось так, что федеральная космическая программа разрабатывается в отличие от госпрограммы вооружения без нахлёста. У нас, получается, в 2015 году федеральная космическая программа завершается. Сейчас мы разрабатываем новую. Предлагается на неё распространить те же принципы разработки и модернизации, как и на госпрограмму вооружения. То есть она разрабатывается на 10 лет, это долгосрочные все проекты, но каждые пять лет она корректируется. В общем, в этом нас поддержали те, кто готовил это совещание, я прошу тоже поддержать.
И последнее. Есть закон о космической деятельности, который имеет прямое действие, и там говорится, что всей космической деятельностью руководит Президент Российской Федерации. Мы предлагаем создать Совет по космосу при Президенте Российской Федерации, который мог бы уточнять и реализовать все те основные направления, о которых докладывали Дмитрий Олегович и я.
Доклад закончил.
 В.ПУТИН: Спасибо.
Два слова буквально. Первое – что касается структуры. У нас есть министерства, у которых нет комплекса, которым эти ведомства руководят. Некоторые министерства занимаются исключительно методикой или почти одной методикой. В космической отрасли почти всё принадлежит государству, либо государство имеет контрольный пакет. Поэтому в целом, я не исключаю этого, но прошу Дмитрия Олеговича Рогозина, Председателя Правительства, всё Правительство подумать над этим ещё раз. В принципе, не исключаю, что можно было бы здесь министерство создать. Но на первом этапе нужно, конечно, укомплектовать должным образом. Это совершенно очевидно.
Что касается стимулов. Они, конечно, должны быть: и для всех, кто работает в отрасли, и для вашего ведомства.
И, наконец, последнее. Вы слышали о предложении назвать будущий город – Циолковский. Не возражаете? Нет возражений? Тогда попросим губернатора, передадим документы, которые могут иметь хорошее моральное начало, историческое начало. Это документы первых исследований Циолковского для будущего музея. Но, конечно, губернатору нужно будет посоветоваться с людьми, которые проживают в близлежащих населённых пунктах.

Доклад Поповкина Путину.

Второй этап, 2018 год, – это ракета-носитель тяжёлого класса «Ангара». Мы закрываем тогда следующую нишу – это вся связь, ретрансляция, телевидение, это вся стационарная орбита. Причём, учитывая, что сегодняшний «Протон» – это порядка 20 тонн, а с учётом того, что одна площадка – Казахстан не даёт, – мы вынуждены сейчас создавать новые электроракетные двигатели, три месяца выводить до стационара, то здесь 25 тонн. Мы даже можем более эффективно использовать в какой-то степени.

Вот зачем она нужна на Восточном. Прочее - на основе "Зенита".

[George]

m-s Gelezniak пишет:
Клиникa...

Вам надо, вы и записывайтесь.