Байконур. Весна и рокот космодрома

[Salo]

А нет ли этих артефактов крупнее и в хорошем разрешении?  :wink:

[Старый]

Хе-хе! А кто знает что это за такой бочёнок слева, весь в змеевике?

[ЛюдмилаЛ]

А нет ли этих артефактов крупнее и в хорошем разрешении?

Сергей, покрупнее нет, а в хорошем разрешении ловите по электронке. :wink:

[Salo]

Спасибо! :wink:

[Вован]

То есть, то, что собирали около 95 пл. тоже свозили сюда?

Свезли и такие штуки от Протона:

[Chilik]

Хе-хе! А кто знает что это за такой бочёнок слева, весь в змеевике?

R2D2 (прототип)

[Старый]

Нет!

[LRV_75]

Самогонный аппарат!

[Старый]

Нет!

[Штуцер]

То есть, то, что собирали около 95 пл. тоже свозили сюда?

Свезли и такие штуки от Протона:

Как раз сюда стыкуются заправочные рукава.

[поверхностный]

Александр Завалия, "Кладбище НЛО"

[ЛюдмилаЛ]

День четвертый - главный (2 апреля).
Подъём в четыре часа утра по местному времени (что соответствовало двум часам ночи по летнему московскому) ничуть не испортил ни настроения, ни самочувствия. Ведь с момента пробуждения для нас наступил новый, самый главный день поездки – день старта. Настроение было торжественным. Даже эдемский завтрак пришёлся к месту и был съеден с аппетитом (мне это было не трудно - я часто ем по ночам).
Нас привезли на площадку 254 и высадили возле здания РКК «Энергия», из которого минут через тридцать должны были выйти космонавты.
Народ потихоньку собирался, подтягивался, расставлял и настраивал свою многочисленную фото- и видеоаппаратуру на интересную ночную съёмку. Удобного свободного места за оградой, с которого было бы хорошо видно космонавтов, стоящих перед Госкомиссией, становилось всё меньше. Снимать космонавтов в непосредственной близости имела право лишь пресса, а мы, туристы, должны были уметь вертеться, чтобы получить приемлемые кадры, вот и скакали с места на место, то ступенькой выше, то ниже, примеряясь то к прямому, то к диагональному ракурсу и пытаясь угадать, откуда же в итоге будет лучше видно.
Будучи не обремененной штативом и оттого вполне мобильной, я беспокоилась меньше других. Мне вдруг подумалось, а как же песня? Вот интересно, подо что сегодня выходил экипаж из гостиницы «Космонавт» и шествовал к автобусу? Сейчас никто не мог мне этого сказать, но позже выяснилось, что космонавты, как и мы вчера, сегодня утром тоже перебились без «травы» Скачкова – он был не в голосе в такую рань (а может, поздноту). Но это ничего: они нормально вышли под проверенную фонограмму, авось, фанера ближе к соблюдению традиций, и так оно надёжней для успешного полёта, чем вдруг употребить в день старта непривычный живой звук без аккомпанемента.

[ЛюдмилаЛ]

В семь ноль пять экипаж российского пилотируемого корабля «Союз ТМА-18» в составе россиян Александра Скворцова и Михаила Корниенко и американки Трейси Колдвелл-Дайсон красиво вышел из дверей «Энергии», бодро прошагал по плацу и доложил председателю Госкомиссии о готовности к полёту. После короткого доклада космонавты сели в автобус с надписью «Звёздный», улыбнулись, помахали всем провожающим из окна ручками и поехали к Гагаринскому старту – заправка ракеты подходила к концу, а значит, скоро экипажу будет уже нужно подниматься на лифте в космический корабль. Всё пронеслось за две минуты, но это стоило увидеть и пожелать ребятам счастливого пути!

[ЛюдмилаЛ]

[ЛюдмилаЛ]

К сожалению, в темноте у меня не получилось хороших фото экипажа, поэтому я выкладываю здесь это фото, выполненное Романом Елизаровым (вот здесь можно посмотреть все его фотографии из этого тура http://picasaweb.google.ru/elizarov/100330BaikonurAll?authkey=Gv1sRgCJqV76rfwIr3-gE# )

[ЛюдмилаЛ]

[ЛюдмилаЛ]

А мы погрузились в наш автобус и отправились на наблюдательный пункт – ожидать старта там, в 1400 метрах от пусковой установки. Уже светало. Сегодня с чистого безоблачного неба светила яркая-преяркая Луна.
Вскоре мы прибыли на место – на площадку № 18 – и увидели, что здесь находится не только наблюдательный пункт, оборудованный для гостей, но и Первый измерительный пункт, антенны которого, призванные собирать полётную информацию о ракетах-носителях и космических аппаратах, просто завораживают, особенно на фоне рассветного неба.
Наблюдательный пункт оказался похожим на широкую автобусную остановку с навесом, стенами и перегородками, немного приподнятую над местностью. Ветер свободно плутал в его закоулках. Но ветер был совершенно не страшен, потому что от него можно было укрыться в небольшом скромном кафе, где продавались бутерброды, чай и другие предметы перекуса, причем, по весьма и весьма советским ценам.
Луна по-прежнему не хотела уходить, очевидно, тоже желая посмотреть на пуск ракеты и в очередной раз убедиться, что космонавты летят по своим делам, а не к ней в гости. Но Солнце уже вступало в свои права, поднимаясь потихоньку над горизонтом и покрывая позолотой замершую в ожидании старта степь, проснувшихся уже сусликов, футуристически прекрасные радары, счастливые лица людей, предвкушающих радость созерцания старта, и, разумеется, саму ракету. Нашу любимую уже ракету! Вон она – белая, красивая, укутанная инеем, в лёгких клубах пара, обволакивающих её снизу, с ещё не погашенными с вечера огоньками...
Ветер трепал волосы и студил руки, но не душу. В свежем утреннем воздухе над степью из командного пункта запуска разносились отзывающиеся эхом команды и доклады номеров расчётов. Какие это были голоса! Чёткие, пронзительные, надёжные, ответственные и слаженные. Пятый приказал руководителям работ приступить к проведению заключительных операций на кабине обслуживания и на колоннах обслуживания, и они приступили, попутно докладывая о ходе работ. Это значит, что заправка ракеты окончена. Уже скоро!
Атмосфера была великолепная. Между переговорами расчётов слышалось звонкое весеннее утреннее пение и чириканье птиц. Мальчишки носились друг за другом и время от времени, сгорая от нетерпения, истошно кричали: «Ракета, взлетай!!!» В апреле на Байконуре случаются пыльные бури, но нам повезло - небо было ясным, а воздух прозрачным. Жаль только, мы не услышали переговоров с бортом.

[ЛюдмилаЛ]

[ЛюдмилаЛ]

[ЛюдмилаЛ]