Арктика тает

[АниКей]

tass.ru

Индия предложила создать спутниковую миссию G20 по мониторингу климата
ТАСС

НЬЮ-ДЕЛИ, 9 сентября. /ТАСС/. Индия предложила странам "Большой двадцатки" создать спутниковую миссию G20 по мониторингу климата на планете. Об этом глава индийского правительства заявил, выступая на первой сессии саммита G20, открывшегося в Нью-Дели.
"Вы все знаете об успехе индийской миссии на Луне "Чандраян-3". Полученные ею данные будут полезны всему человечеству. В том же духе Индия также предлагает запустить спутниковую миссию G20 по наблюдению за окружающей средой и климатом", - сказал Моди.
Он отметил, что данные о климате и погоде, полученные в результате работы такой миссии, будут переданы всем странам, особенно странам Глобального Юга. "Индия приглашает все государства Большой двадцатки присоединиться к этой инициативе", - добавил премьер

[АниКей]

mk.ru

Исследование предрекло смертоносные волны влажной жары из-за климатических изменений

Смертоносные волны влажной жары будут быстро распространяться по мере потепления климата, предупреждает новое исследование. Даже небольшое повышение глобальной температуры затронет сотни миллионов людей и может привести к резкому росту смертности.
Новое исследование показало: опасные для жизни периоды высокой жары и влажности быстро распространятся по всему миру лишь при небольшом повышении глобальных температур, что может привести к резкому увеличению числа смертей в результате климатического кризиса.
Как пишет The Guardian, экстремальные погодные явления, которые могут привести к летальному исходу для здоровых людей в течение шести часов, могут затронуть сотни миллионов людей, не привыкших к таким условиям. По словам исследователя, в результате смертность от жары может быстро возрасти, если в срочном порядке не будут предприняты серьезные усилия по подготовке населения.
Обычно человеческое тело охлаждает само себя, вырабатывая пот, который испаряется и отводит тепло. Но при высокой влажности испарение уменьшается. В исследовании использовался предел, основанный на экспериментах на людях, показавших, что когда сочетание тепла и влажности, измеряемое по так называемой температуре влажной колбы, превышает 31,5°C, организм больше не способен охлаждать сам себя.
Исследователи назвали этот порог "некомпенсируемым тепловым стрессом", поскольку потоотделение не может компенсировать экстремальные условия. Без средств охлаждения, таких как холодная вода, вентиляторы или кондиционеры, смерть, скорее всего, наступит в течение нескольких часов.
В исследовании были проанализированы данные с тысяч метеостанций по всему миру, чтобы показать, что 4% уже испытали по крайней мере один шестичасовой период такого экстремального теплового стресса с 1970 года, а к 2020 году частота таких явлений удвоится. Однако до настоящего времени они были ограничены жаркими местами, включая Персидский залив на Ближнем Востоке, Красное море и Северо-Индийскую равнину, где люди ожидают экстремальной жары.
Анализ, в котором также использовались климатические модели, показывает, что экстремальный тепловой стресс быстро распространится на другие регионы с глобальным нагревом всего на 2°C. Климатический кризис уже привел к повышению глобальной температуры примерно на 1,2 градуса Цельсия. При температуре 2°C более 25% метеостанций будут испытывать экстремальный тепловой стресс в среднем раз в десятилетие.
Восточное побережье и регионы среднего запада США и Центральной Европы, включая Германию, относятся к числу мест, которые столкнутся с наступлением беспрецедентного теплового стресса. В местах, где и без того жарко, таких как Аризона, Техас и некоторые районы Калифорнии, периоды экстремального теплового стресса стали бы ежегодными событиями при температуре 2°C.
Исследователи утверждают, что отсутствие массовых смертей в местах, уже подвергшихся экстремальному тепловому стрессу, показало, что меры по охлаждению могут быть эффективными в предотвращении смертей. Но они сказали, что быстрое наступление этих условий в местах, где люди исторически не испытывали потребности в прохладных зданиях или кондиционировании воздуха и поэтому были неподготовлены, вызывает беспокойство.
"Из всех различных проявлений изменения климата жара - это то, о чем я лично беспокоюсь больше всего, и эти результаты заставили меня еще больше обеспокоиться", - отмечает Картер Поуис из Оксфордского университета, Великобритания, который руководил исследованием вместе с коллегами из Центра климатических исследований Вудвелла в США.
"Все в порядке, пока этого не произойдет, и есть пределы тому, что человеческий организм может вынести, когда дело доходит до жары, - сказал ученый. – Все будет идти своим чередом, пока мы не перейдем эти границы, и тогда очень внезапно все пойдет не так, как надо. Внезапно вы увидите увеличение смертности. О чем я беспокоюсь, так это о том, что наши тела и наше общество окажутся более уязвимыми к небольшим изменениям, чем мы думаем. Это просто еще одно исследование, в котором говорится, что нам нужно начать сокращать выбросы – но это то, что нам нужно сделать".
Доктор Колин Рэймонд из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, который не входил в исследовательскую группу, отмечает: "Сейчас во многих районах температура лишь немного ниже некомпенсируемого уровня, поэтому, поскольку планета продолжает нагреваться, общее увеличение воздействия будет экспоненциальным.
"Мы знаем общие контуры того, что нас ждет впереди, но не все до последнего, - сказал доктор Рэймонд. – Но серьезность опасности экстремальной жары означает, что невероятно важно не быть застигнутым врасплох и относиться к волнам тепла вблизи или выше некомпенсируемого предела, как к другим опасным для жизни бедствиям. В случае наиболее серьезных событий, которые, вероятно, произойдут в ближайшие десятилетия, жизни людей будут зависеть от наличия искусственного охлаждения".
В предыдущих исследованиях экстремальной жары и влажности использовался максимальный теоретический предел человеческого тела - температура влажной колбы в 35°C, при которой даже охлаждающие средства не могут отводить тепло от тела. Эти исследования показали высокую уязвимость людей в странах Персидского залива, Индии и Китае к экстремальным температурным и влажностным условиям. Ученые во всем мире подсчитали, что климатический кризис уже стал причиной миллионов преждевременных смертей за последние три десятилетия.
Исследование, опубликованное в журнале Science Advances, использовало подробные данные метеостанций и более широкие данные, полученные в результате моделирования климата, и обнаружило "очень хорошее соответствие", объяснил Поуис, что вселяет уверенность в результатах.
Исследователи пришли к выводу: "Географический диапазон и частота некомпенсируемых экстремальных температур будут быстро увеличиваться, учитывая лишь умеренное продолжающееся повышение средних глобальных температур. Это означает, что в ближайшем будущем значительная часть населения земного шара будет подвергаться воздействию этих некомпенсируемых условий окружающей среды".
Ученые заявили, что существует "реальный риск" широкомасштабного воздействия, когда пострадают "сотни миллионов людей", прежде чем они будут достаточно адаптированы к жаре, чтобы избежать сопутствующего увеличения смертности и болезней. Как отмечает The Guardian, исследователи не смогли оценить Европу и Японию, используя климатические модели в этом исследовании, из-за известных трудностей с представлением высоких уровней жары в Европе и влажности в Японии.
По словам Поуиса, даже если будут приняты адаптационные меры по защите здоровья, экстремальный тепловой стресс все равно помешает многим людям работать или выходить на улицу, «Даже в тех случаях, когда это не смертельно, последствия для качества жизни будут драматичными».

[АниКей]

newsstreet.ru

Ведущий климатолог признал, что писал фальшивые статьи ради публикаций в научных журналах / Blog by admin / NewsStreet

Он сообщил, что исследователи выдвигают в своих статьях "предварительно одобренные" климатические нарративы истеблишмента – независимо от того, правдивы они или нет, – чтобы публиковаться в ведущих журналах и продвигать свою карьеру в этой области.
«Опытные исследователи адаптируют свои исследования так, чтобы максимизировать вероятность того, что их работа будет принята», — сказал Патрик Т. Браун в интервью The Free Press. "Я знаю это, потому что я один из них".

Спойлер

«Я опустил всю правду, чтобы опубликовать свою статью об изменении климата».
Меня только что опубликовали в журнале Nature, потому что я придерживался повествования, которое, как я знал, понравится редакторам. Наука должна работать не так.
Если вы читали новости о лесных пожарах этого лета — от Канады до Европы и Мауи, — то у вас наверняка сложилось впечатление, что они в основном являются результатом изменения климата. 
Вот что сообщает AP: «Изменение климата продолжает усиливать лесные пожары и задымление (смог). Учёные называют это ,,новой аномалией".
А PBS NewsHour пишет: ,,Количество лесных пожаров, вызванных изменением климата, растёт — Испания должна сделать больше, чтобы подготовиться к ним, говорят эксперты".
И New York Times: ,,Как изменение климата превратило пышные Гавайи в пороховую бочку".
Bloomberg тоже выдал статью: ,,Пожары на Мауи демонстрируют уродливые последствия изменения климата".
Я учёный-климатолог. И хотя изменение климата является важным фактором, влияющим на лесные пожары во многих регионах мира, это далеко не единственный фактор, который заслуживает нашего пристального внимания.
Так почему же пресса так настойчиво говорит об изменении климата как о первопричине? Возможно, по тем же причинам, по которым я только что опубликовал научную статью о лесных пожарах в одном из самых престижных журналов мира Nature: она соответствует простой сюжетной линии, которая вознаграждает того, кто её придерживается. 
Статья, которую я только что опубликовал — "Потепление климата увеличивает экстремальный ежедневный риск роста лесных пожаров в Калифорнии" — посвящена исключительно тому, как изменение климата повлияло на поведение экстремальных лесных пожаров. Я знал, что не стоит пытаться количественно оценить в своих исследованиях ключевые аспекты, отличные от изменения климата, потому что это разбавило бы историю, которую хотят рассказать такие престижные журналы, как Nature и её конкурент Science.
Это имеет значение потому, что для учёных критически важно публиковаться в громких журналах; во многих отношениях они являются ,,воротами" для успешной карьеры в академических кругах. А редакторы этих журналов совершенно ясно дали понять — как через то, что они публикуют, так и через то, что они отвергают — что им нужны статьи о климате, которые поддерживают определённые заранее одобренные нарративы, даже если эти нарративы действуют в ущерб более широким знаниям для общества.
Грубо говоря, наука о климате стала меньше заниматься пониманием сложностей мира и больше служить своего рода Кассандрой, срочно предупреждающей общественность об опасностях изменения климата. Однако, каким бы понятным ни был этот инстинкт, он искажает результаты многих климатических исследований в области науки о климате, дезинформирует общественность и, что наиболее важно, затрудняет поиск практических решений.

Последствия лесного пожара на западе Мауи, Гавайи, 14 августа 2023 года.
Почему это происходит?
Все начинается с того, что карьера исследователя зависит от того, насколько широко цитируется его работа и насколько она воспринимается как важная. Это запускает самоподдерживающуюся обратную связь: узнаваемость имени, финансирование, качественные заявки от начинающих аспирантов и постдоков и, конечно, признание. 
Но, поскольку число исследователей в последние годы резко возросло — в США ежегодно получают почти в шесть раз больше докторских степеней, чем в начале 1960-х годов — выделиться из толпы стало ещё сложнее, чем раньше. Поэтому, несмотря на то, что публикации в таких журналах, как Nature и Science, всегда были очень важны, конкуренция в этой области стала необычайно высокой.
Теоретически научные исследования должны поощрять любознательность, беспристрастную объективность и стремление к установлению истины. Безусловно, именно эти качества должны ценить редакторы научных журналов.
Однако в действительности пристрастия редакторов (и рецензентов, к которым они обращаются для оценки присланных материалов) оказывают существенное влияние на коллективный результат целых областей. Они выбирают то, что будет опубликовано из большого числа работ, и тем самым определяют как будут проводиться исследования в целом. Умелые исследователи подбирают свои исследования таким образом, чтобы максимально увеличить вероятность того, что их работа будет принята. Я знаю это, потому что сам являюсь одним из них.
Вот как это работает.
Прежде всего, проницательный исследователь климата знает, что его работа должна поддерживать основную точку зрения, а именно, что последствия изменения климата носят повсеместный и катастрофический характер и что основной способ борьбы с ними заключается не в применении практических мер адаптации, таких как укрепление более устойчивой инфраструктуры, улучшение зонирования и строительных норм, повышение эффективности кондиционирования воздуха или, в случае лесных пожаров, улучшение управления лесами или прокладка линий электропередач, а в проведении такой политики, как, например, Закон о сокращении инфляции, направленной на сокращение выбросов парниковых газов.
Поэтому в своей недавней статье в журнале Nature, одним из авторов которой я являюсь, я сосредоточился на изучении влияния изменения климата на экстремальное поведение лесных пожаров. Не стоит заблуждаться: это влияние вполне реально. Но есть и другие факторы, которые могут быть не менее или более важными, например, плохое управление лесами и растущее число людей, которые случайно или намеренно разжигают лесные пожары. (Поразительный факт: более 80% лесных пожаров в США возникают по вине человека).
В моей работе мы не потрудились изучить влияние этих других, очевидно значимых, факторов. Знал ли я, что их учет сделает анализ более реалистичным и полезным? Знал. Но я также знал, что это отвлечёт внимание от чистого повествования, сосредоточенного на негативном влиянии изменения климата и тем самым уменьшит шансы на то, что статья пройдет проверку редакторами и рецензентами Nature.
Такая постановка вопроса, когда влияние изменения климата нереалистично рассматривается изолированно, является нормой для громких научных работ. Например, в другой недавней влиятельной работе, опубликованной в журнале Nature, учёные подсчитали, что двумя крупнейшими последствиями изменения климата для общества являются смертность от экстремальной жары и ущерб сельскому хозяйству.
Однако авторы не упоминают о том, что изменение климата не является доминирующим фактором ни одного из этих последствий: смертность от жары снижается, а урожайность сельскохозяйственных культур растет на протяжении десятилетий, несмотря на изменение климата. Признание этого факта означало бы, что в некоторых областях мир преуспел, несмотря на изменение климата, а это, как считают авторы, подорвало бы мотивацию к сокращению выбросов.
Отсюда вытекает второе негласное правило написания успешной климатической статьи: авторы должны игнорировать — или, по крайней мере, преуменьшать — практические действия, которые могут противостоять влиянию изменения климата. Если смертность от экстремальной жары снижается, а урожайность растет, то вполне логично, что мы можем преодолеть некоторые серьёзные негативные последствия изменения климата.
Не стоит ли тогда изучить, как нам удалось добиться успеха, чтобы способствовать его достижению в дальнейшем? Конечно, стоит. Но изучение решений, а не концентрация на проблемах, просто не вызовет энтузиазма ни у общественности, ни у прессы.
Кроме того, многие ученые-климатологи склонны рассматривать всю перспективу, скажем, использования технологий для адаптации к изменению климата, ошибочной; правильным подходом является борьба с выбросами. Поэтому опытный исследователь знает, что нужно держаться подальше от практических решений.
Вот третий трюк: обязательно сосредоточьтесь на показателях, которые принесут самые сногсшибательные цифры. Наша статья, например, могла бы сосредоточиться на простых, интуитивно понятных показателях, таких как количество дополнительных сожженных акров или увеличение интенсивности лесных пожаров из-за изменения климата. Вместо этого мы следовали общепринятой практике рассмотрения изменения риска экстремального явления — в нашем случае повышенного риска лесных пожаров, сжигающих более 10 000 акров за один день.
Это гораздо менее интуитивный показатель, который труднее преобразовать в полезную информацию. Так почему же этот более сложный и менее полезный показатель настолько распространен? Потому что он обычно даёт больший коэффициент увеличения, чем другие расчёты. А именно: вы получаете большие цифры, которые оправдывают важность вашей работы, её законное место в Nature или Science и широкое освещение в СМИ.
Ещё один способ получить большие цифры, которые обосновывают важность вашего исследования — и произведут впечатление на редакторов, рецензентов и средства массовой информации, — это всегда оценивать масштабы изменения климата за столетия, даже если этот временной масштаб не имеет отношения к воздействию, которое вы изучаете.
Например, стандартной практикой является оценка воздействия на общество по величине изменения климата с момента промышленной революции, но при этом игнорируются технологические и социальные изменения, произошедшие за это время.
С практической точки зрения это не имеет смысла, поскольку с 1800-х гг. общественные изменения в распределении населения, инфраструктуре, поведении, готовности к стихийным бедствиям и т.д. оказали гораздо большее влияние на нашу чувствительность к экстремальным погодным условиям, чем изменение климата. Это видно, например, по стремительному снижению смертности от погодных и климатических катастроф за последнее столетие.
Аналогичным образом, стандартной практикой является расчёт последствий для страшных гипотетических сценариев будущего потепления, которые вызывают недоверие, игнорируя возможные изменения в технологиях и устойчивости, которые могли бы уменьшить последствия. Из таких сценариев всегда получаются хорошие заголовки.
Гораздо более полезный анализ сосредоточился бы на изменениях климата в недавнем прошлом, которые фактически испытали живые люди, а затем на прогнозировании обозримого будущего – на следующие несколько десятилетий – с учетом изменений в технологиях и устойчивости.
В случае с моей недавней статьей в журнале Nature это означает рассмотрение влияния изменения климата в сочетании с ожидаемыми реформами в практике лесопользования в ближайшие несколько десятилетий. Фактически наши текущие исследования показывают, что эти изменения в практике лесопользования могут полностью свести на нет пагубное воздействие изменения климата на лесные пожары.
Однако такой более практичный анализ не рекомендуется, поскольку рассмотрение изменений воздействия за более короткие периоды времени и учет других значимых факторов снижает расчетную величину воздействия изменения климата и, следовательно, ослабляет аргументацию в пользу сокращения выбросов парниковых газов.

Научные журналы, которые когда-то считались золотым стандартом истины, поддались предвзятости своих редакторов и рецензентов.
Возможно, вам сейчас интересно, не отрекаюсь ли я от своей собственной статьи. Это не так. Напротив, я считаю, что она способствует нашему пониманию роли изменения климата в повседневном поведении лесных пожаров. Просто процесс адаптации исследования для именитого журнала привел к тому, что оно оказалось менее полезным, чем могло бы быть.
Что касается того, почему я следовал этой формуле, несмотря на мою критику, ответ прост: я хотел, чтобы исследование было опубликовано в как можно более престижном издании. Когда я начал исследование для этой статьи в 2020 году, я был новым доцентом, которому необходимо было максимально увеличить свои шансы на успешную карьеру.
Когда я ранее пытался отклониться от этой формулы, мои работы немедленно редакторами известных журналов, и мне приходилось довольствоваться менее престижными изданиями. Другими словами, я жертвовал наиболее ценными для общества знаниями ради того, чтобы исследование соответствовало предубеждениям редакторов и рецензентов журналов, на которые я ориентировался.
Я покинул академические круги более года назад, отчасти потому, что чувствовал, что давление, оказываемое на академических учёных, приводит к искажению многих исследований. Теперь, будучи сотрудником частного некоммерческого исследовательского центра The Breakthrough Institute, я испытываю гораздо меньшее давление с целью привести мои исследования в соответствие с предпочтениями известных редакторов журналов и других специалистов в этой области.
Это означает проведение такой версии исследования лесных пожаров, которая, по моему мнению, имеет гораздо большую практическую ценность для принятия реальных решений: изучение воздействия изменения климата в соответствующие временные периоды и в контексте других важных изменений, таких как количество пожаров, возникающих по вине людей и последствия лесопользования. Возможно эти исследования не дадут столь же чистых историй и желанных заголовков, но они будут более полезны при разработке стратегий борьбы с изменением климата.
Но ученые-климатологи не должны изгонять себя из академических кругов, чтобы опубликовать наиболее полезные версии своих исследований. Нам необходимо изменить культуру научных кругов и элитарных СМИ, что позволит вести гораздо более широкий разговор об устойчивости общества к климатическим изменениям.
СМИ, например, должны перестать принимать эти работы за чистую монету и заняться изучением того, что в них упущено. Редакторам известных журналов необходимо выйти за рамки узкой направленности, ориентированной на сокращение выбросов парниковых газов. А сами исследователи должны начать противостоять редакторам или найти другие места для публикаций.
Что действительно должно иметь значение, так это не цитируемость в журналах, клики в СМИ или карьерный статус для учёных, а исследования, которые действительно помогают обществу.
Источник: www.thefp.com

[свернуть]

[zandr]

Код Выделить Развернуть

https://www.youtube.com/watch?v=zuo_PxmG-9k

2:28
Summer 2023 - Hottest on Record
  SciNews
According to an analysis by scientists at NASA's Goddard Institute of Space Studies (GISS), the summer of 2023 was Earth's hottest since global records began in 1880.
Credit:
NASA Goddard Space Flight Center

[АниКей]

mk.ru

На научной конференции БРИКС предсказали судьбу Петербурга: грозит превращение в Гамбург

На научной конференции БРИКС предсказали судьбу Петербурга: грозит превращение в Гамбург
Зампред Комитета по природопользованию северной столицы рассказал, как изменится в будущем ее климат
Изменение климата на конкретном примере Санкт-Петербурга обрисовал участникам первой научно-практической конференции БРИКС заместитель председателя Комитета по природопользованию города Иван Серебрицкий.
Ученые изучили все аспекты, которые изменят жизнь северной столицы в ближайшие годы, если не принять мер по ее адаптации к ним. Одной из самых болевых точек оказались наводнения.
– Несмотря на то, что 2011 году в Санкт-Петербурге вступила в эксплуатацию дамба — защитное сооружение от наводнений, идет нарастание количества наводнений, – отмечает Серебрицкий. – Даже сама дамба, и та подвергается влиянию штормов, самые мощные из которых последнее время перенеслись с сентября-октября на ноябрь-декабрь, как в Калининградской области. У нас размываются лучшие прибрежные территории, рекреационные зоны, песчаные пляжи уносятся в море, а вместо них остается камень.    Климатологи приходят к выводу, что, по ряду сценариев, климат Санкт-Петербурга через 20-25 лет можно будет сравнить с климатическими условиями Гамбурга. Тому свойственна мягкая зима с малым количеством льда, прохладное мокрое лето. То есть, из нашего,  континентального климата с теплым летом климат перейдет в морской  –  умеренно теплый, с равномерным увлажнением.
Ученые Санкт-Петербурга подготовили схему зон подтопления в случае реализации такого сценария. Если учесть еще подъем уровня моря, их площади, по словам спикера, увеличатся в разы.
Чем это грозит для города? Кроме вышеперечисленных потерь пляжей, в городе-памятнике, как иногда называют Санкт-Петербург за большое количество монументов и дворцов, к концу XXI века могут подвергнуться негативному влиянию более 4,5 тысяч памятников.
Иван Серебрицкий подчеркнул и изменившийся за последние десятилетия  характер осадков, которые влияют на город:
– Увеличились не столько их объемы, сколько интенсивность, – сказал он. – Поэтому водоотводящие системы, не позволяют удалять с улиц те объемы воды, которые поступают в единицу времени. Грозят Питеру участившиеся шторма и ураганы, – только в прошлом году в акватории Невской губы была зафиксирована скорость ветра до 30 (!) метров в секунду, –  а также волны жары, которые, как и волны холода, могут приводить к тысячам потенциальных смертей.
В связи с этим Комитет по природопользованию внес предложение изменить нормативную базу для строителей. Любой город, по словам выступающего, это каменный мешок: когда повышается температура, он добавляет тепла за счет того, что не хватает зон, которые позволяли бы снижать ее естественным путем. Под такими зонами Серебрицкий имел в виду дополнительные парки и скверы. Снизить температуру, по его словам, помогли бы также дороги и крыши с повышенным уровнем отражательной способности.
Что касается укрепления береговой линии, в частности, повышения устойчивости пляжей к нагонным наводнениям, на нее, оказывается, могут оказать влияние даже... кабинки для переодевания. Ученые доказали: если их поставить правильно, то сваи, на которых они крепятся, могут противостоять размыву берега.
В целом перечень предложений  Комитета составил 17 пунктов, специалисты ждут их утверждения.

[АниКей]

[АниКей]

mk.ru

Гутерриш: "человечество открыло врата в ад"

Генсек ООН Гутерриш заявил, что человечество «открыло врата в ад
Человечество «открыло врата в ад», позволив усугубиться климатическому кризису, предупредил генеральный секретарь ООН на климатическом саммите ООН.
Он осудил индустрию ископаемого топлива,  и то, что государства продолдают делать крупнейшие выбросы углекислого газа. Об этом пишет The Guardian.
Антониу Гутерреш открыл саммит ООН по климату в среду в Нью-Йорке. Он начал с резкой критики богатых стран и компаний, производящих ископаемое топливо, за их тяжеловесную реакцию на климатический кризис.
Генеральный секретарь ООН заявил, что мир «отстает на десятилетия» в переходе к чистой энергии.

«Мы должны наверстать упущенное время из-за волочения ног, выкручивания рук и неприкрытой жадности укоренившихся интересов, зарабатывающих миллиарды на ископаемом топливе»

, — указал Гутерриш, добавив, что некоторые компании, занимающиеся ископаемым топливом, предприняли «позорную» попытку загнать в угол  этот переход.
По словам Гутерриша, богатым странам необходимо довести выбросы, вызывающие нагревание планеты, до нулевого уровня как можно ближе к 2040 году, и эта задача, как показал недавний анализ ООН, далеко не выполняется, а также предоставить обещанное климатическое финансирование более бедным и уязвимым странам, которые пока не хватало.

«Многие из беднейших стран имеют полное право злиться, злиться из-за того, что они больше всего страдают от климатического кризиса, который они не создали, злиться из-за того, что обещанное финансирование не материализовалось, и злиться из-за того, что стоимость их займов заоблачно высока»,

— сказал он. .
Гутерриш заявил, что «человечество открыло врата ада», вызвав усиливающиеся волны тепла, наводнения и лесные пожары, наблюдаемые по всему миру, и что «опасное и нестабильное» будущее глобального потепления на 2,8°С по сравнению с доиндустриальной эпохой ожидает без радикальное действие. «Будущее человечества в наших руках, — сказал он, — Мы должны ускорить темп, превратить планы в действия и переломить ситуацию».
Лидерам более чем 100 стран было предложено принять участие в саммите по климатическим амбициям, причем приглашения были направлены тем, кто, по мнению ООН, «имеет новые, улучшенные амбиции в области климата». Отрезвляющим свидетельством недостаточности усилий, необходимых для предотвращения катастрофического изменения климата, является отсутствие на саммите лидеров двух крупнейших загрязнителе Джо Байдена, президента США, и Си Цзиньпина, президента Китая.
Также отсутствовали Эммануэль Макрон из Франции, Нарендра Моди из Индии и Риши Сунак из Великобритании, который оказался в центре резкой критики после того, как объявил об смягчении политики Великобритании по достижению нулевых выбросов. «Их отсутствие является иллюстрацией того, что мы сейчас не воспринимаем серьезно масштабы задачи», — сказала Келли Симс Галлахер, декан школы Флетчера в Университете Тафтса и бывший советник Белого дома. «Если бы мы были серьезны, все они были бы сегодня за столом. Это беспокоит».
Саммит содержал ряд яростных обвинений в адрес индустрии ископаемого топлива, что резко контрастирует с предыдущим  "дипломатичным" подходом. 

[АниКей]

[zandr]

Код Выделить Развернуть

https://www.youtube.com/watch?v=I0f9HjFqD6I

2:35
Arctic Sea Ice Minimum 2023
  SciNews
The 2023 Arctic sea ice minimum extent appears to have been reached on 19 September 2023. Measuring 4.23 million square kilometres (1.63 million square miles), is sixth lowest in the satellite record (1979 – present).
Credits:
NASA Scientific Visualization Studio/AMSR2 data courtesy of the Japan Aerospace Exploration Agency (JAXA)/Blue Marble data courtesy of Reto Stockli (NASA/GSFC)/National Snow and Ice Data Center, University of Colorado Boulder

[АниКей]

kommersant.ru

• Наука

30.09.2023, 11:03

«Когда ледниковый период наступит, вы его сразу почувствуете»
Интервью с «главным ученым на Байкале» геологом Андреем Федотовым об изменениях климата

Каждый слышал о происходящем на наших глазах глобальном потеплении. Эмиссия парниковых газов, таяние вечной мерзлоты, Киотский протокол... Пока одни ученые спорят, насколько виноват в этом человек и что тут можно сделать, находятся другие ученые, которые считают, что нынешнее тепло продлится совсем недолго. Скоро нас ждет похолодание. Так ли это? Если так — что нужно делать? Сможем ли мы его пережить? Как адаптироваться к грядущим изменениям климата? Об этом рассуждает Андрей Федотов, директор Лимнологического института Сибирского отделения РАН, доктор геолого-минералогических наук.

Спойлер

— Андрей Петрович, не все знают, что такое лимнология. Я в свое время с удивлением узнала, что это синоним слова «озероведение».
— Это не синоним, а перевод с греческого. Лимнология — наука об озерах. Если посмотреть на карту озер, где я отбирал донные отложения, в округе уже не осталось озер «свободных». Также мы работаем в Арктике. Сейчас изучаем керн фирна из Антарктиды. У нас была в этом году экспедиция на полюс холода, на Якутские озера. Все пресноводные и солоноводные системы внутренних водоемов — это всё наши цели.
Конечно, Байкал — «наше все», но это тот инструментарий, где мы имеем большую базу данных, можем отрабатывать новые методы. А применяем их уже в других местах. Я и молодежь ориентирую так: вы учитесь на Байкале, свои знания применяйте в других регионах и странах, а потом возвращайтесь с обогащенными знаниями опять на Байкал. Мы любим Байкал, но это не тот объект, на котором мы зацикливаемся.
— Почему Байкал — это «наше все»?
— Это самое глубокое, самое древнее, самое красивое, самое загадочное озеро. Вы можете на Байкале экспериментировать со многими системами, чтобы понять, как работают более простые системы. Если это работает на Байкале и вы поняли процесс, то перейти на низший уровень понимания гораздо проще.
— Что важного вы поняли, изучая Байкал? Какие закономерности удалось обнаружить?
— Их много. Моя основная работа еще до того, как я стал директором, была связана с изучением климата прошлого. Как развивались котловины, как они эволюционировали, озерные системы и климат, им сопутствующий.
Если представить, что Байкал — это человек, то ему лет 80. В общем-то, уже немолодой. И если взять историю, которая для него началась минимум 30 млн лет назад, то последние 200 лет — это часов шесть его жизни.
Вы помните шесть часов своего рабочего времени из всей своей трудовой деятельности? Я — нет.
Если смотреть в масштабах геологии, то Байкал, который мы видим сейчас, совсем не тот, каким он был 5 млн лет назад. Самый древний Байкал — это южная часть озера — пространство до Селенги.
— То есть Байкал растет?
— Да. Геофизики говорят, что он раздвигается примерно на сантиметр каждый год.
— При этом большинство водоемов со временем пересыхают и исчезают. А Байкал — наоборот. Почему?
— Потому что он тектонического происхождения. Западный берег Байкала — это Сибирская платформа. А восточный берег — подвижный пояс. Если посмотреть еще дальше, правее, там есть другая платформа-плита — Амурская. И она движется сюда, раскрывая Байкал. То есть одна плита стоит на месте, вторая движется по этому разлому, плюс еще Индия «наезжает». Одна из гипотез, откуда произошел Байкал: все началось, когда Индия «врезалась» в Евразию. 60 млн лет назад Индия была не там, где сейчас.
— Случались ли у вас какие-то неожиданные находки?
— Байкал устроен так, что мы мало что можем увидеть. Это одна из проблем — все удивительное из прошлого мы можем найти только в осадках Байкала, не на поверхности. Все то, что на поверхности, быстро разлагается, утилизируется организмами. Мы видим ил, который вам ничего не скажет. Вы не увидите там организмов, кроме диатомий. Они имеют кремниевый скелет, сохраняются в осадке.
Рядом озеро Хубсугул в Монголии, его возраст тоже древний, под 5 млн лет. Но там диатомовые не сохраняются, потому что вода более карбонатная, они разлагаются. В Байкале мало реперов, по которым мы можем восстановить, что же там было раньше. Одна из задач — как на основе палео-ДНК из донных отложений посмотреть: а кто здесь жил раньше? Над этой задачей и работаем, потому что ДНК в осадках сохраняется очень плохо.
— Но что-то удалось узнать?
— Мы находимся на стадии, когда только приоткрываем завесу тайн: а что там вообще, как добиться того, чтобы эта ДНК прочиталась? Если посмотреть палеозапись диатомовых, мы видим, что были на Байкале периоды, когда жизнь замирала. Питательных веществ было мало, кушать нечего. Как в мультике «Ледниковый период», так и здесь.
— Они не умирали, а замирали?
— Их было очень мало, они не процветали, как сейчас.

[свернуть]

Нынешний геологический период называется голоцен. Его аналог произошел 119–125 тыс. лет назад. Тогда тоже было тепло и обильно. Все остальное время считается оледенением.
— Выходит, нам повезло?
— Не то слово! Все говорят про глобальное потепление, а на самом деле все идет к тому, что на Земле за миллион лет такие периоды, в котором мы сейчас живем, длятся 10–12 тыс. лет. У нас уже пошла 13-я тысяча, когда началось потепление. Оно должно вот-вот закончиться. И причиной тому не человек, а «отношения» Солнца и Земли.
— То есть разговоры об антропогенном факторе — это завышенная самооценка?
— Да. Когда мы реконструируем летопись, то видим, что в озерах сохраняются компоненты среды, которые говорят, как развивалась система. То же самое рассказывает нам изучение прироста древесных колец. Самое длинное, которое я нашел — 550 лет. Лиственница, Кодарский хребет, Забайкалье. Там можно посмотреть периодичность. Мы изучали озера, которые расположены вокруг Байкала, это степная зона. Мы увидели: что-то произошло в системе в районе 1920 года. Озера, которые сейчас пресные, до этого были солеными. Распреснение произошло резко. С деревьями — то же самое. Мы видим другой ритм прироста их колец.
Недавно сделали изотопный состав Байкала. Оказалось, что вода, которая сейчас в Байкале находится, не та, что выпадает из атмосферы сейчас, она легче. Это вода из прошлого — Малого ледникового периода. Он начался примерно с XI–XIII веков, во всех регионах по-разному. Именно тогда голландцы придумали коньки. И закончился он в 1860–1870-е годы. Вода, которая сейчас в Байкале, оказалось, еще с того периода. Интенсивное обновление воды началось с 1920-х годов.
— Иначе говоря, нас ждет не потепление, а похолодание. Когда?
— Сейчас у нас благополучный период, а перейдем на неблагополучный. Это неминуемо. По моим оценкам, переход должен произойти в 2030–2035 годах.
— Какие температуры могут быть?
— А вот этого я уже не могу предсказать. Но то, что система перейдет на другой уровень, это точно. Сейчас наша задача — все это понять и интерпретировать.
Вот сейчас все говорят про Северный морской путь. Я бы не рискнул сказать, что после 2035 года он не замерзнет.
Мы в Арктике изучали термокарстовые озера — это когда мерзлота протаивает и получаются ямы, в которых скапливается вода. Определили, когда все это начинается — когда закончится Малый ледниковый период.
До 1870 года Российская академия наук говорила, что Карское море — это «ледяной погреб», в нем судохождение невозможно по причине того, что оно круглый год забито льдами. Через десять лет судохождение в Карском море достигло своего максимума! Льды вообще исчезли в летний период. Иначе говоря, процесс перестройки происходит очень быстро. И так же он идет в обратную сторону.
Когда мы изучали Таймырские озера, там был эффект, который я называю эффектом разогретой сковородки: солнечная активность уже спадает, а мерзлота еще пять лет с хвостиком тает, отдает тепло. Когда вы пожарили картошку, сковородка стоит на столе, но все еще шипит. И здесь такой же эффект. Солнце уже не светит так жарко, но мерзлота только через пять лет закончит накапливать солнечное тепло. Кстати, это могут подтвердить и наши соседи — ученые из Института солнечно-земной физики.
— То есть ледниковый период уже наступил, но мы еще его не почувствовали?
— Нет. Когда он наступит, вы его сразу почувствуете.
— И что нужно делать сейчас? Заготавливать валенки, теплую одежду, обогреватели?
— Я бы с еды начал. Голодные в валенках — это ненадолго.
— Это с точки зрения человека. А с точки зрения человечества что нужно делать, как подготовиться, какие меры принять?
— Нужно эти процессы изучать. Мы делали анализ: как менялась температура климата летнего сезона за последние 5 тыс. лет. Есть такие организмы — комары-звонцы, хирономиды, каждый вид живет в своем водоеме при определенных температурах. Мы взяли керны разных озер: и низко расположенные, и в горах, и построили зависимость. Выяснили связь только с температурой июля и посмотрели — какие комары-звонцы жили в кернах по всему Байкалу, какая температура менялась в Малый ледниковый период? Оказалось, она такая же, как сейчас. Июльские температуры мало изменились. По крайней мере, здесь мы живем в таких же условиях. Кардинально летние температуры, может, и не изменятся, а изменения затронут режим влажности или температуры зимы и осени.
— Значит, это будет не большое оледенение, когда вымерли мамонты?
— Мамонты как раз прекрасно жили в оледенении. Их находили на острове Врангеля до 5 тыс. лет. А голоцен начался с 10 тыс. Кстати, на Байкале в районе Муренской банки, это южный Байкал, рыбаки сетями выудили зуб мамонта. Это — свидетельство низкого уровня озера.
Точно установлено, что 33 тыс. лет назад уровень Байкала был на 40 м ниже, чем сейчас. Реки не были такими полноводными. Было холодно и сухо. И мамонты жили, им хорошо было!
Им плохо стало, когда исчезли тундростепи и появилась растительность другого класса.
— Значит, они вымерли от жары?
— Им есть нечего стало. Одна из гипотез — сменилась пищевая база. Они привыкли есть степную траву, а начали расти деревья. Кстати, у нас климат изменился 10 тыс. лет назад, но кедровые, лиственничные и сосновые леса, какими видим их сейчас, распространились на этой территории только 6 тыс. лет назад. То есть 4 тыс. лет это была «серая зона», когда медленно идет экспансия лесов. Нынешний ландшафт сформировался 6 тыс. лет назад.
— Андрей Петрович, расскажите, чем сейчас живет ваш институт, что делается в этом и не только направлении?
— У нас 16 научных подразделений. Мы изучаем всё — начиная от состава атмосферы до донных отложений, как формируются нефть и газовые гидраты. Интересно нам также, как все «водное тело» Байкала движется, какие процессы в нем происходят. Есть подразделения, которые изучают, кто в Байкале живет. Этим занимаются классические биологи, систематики. На Байкале порядка 2670 видов, из них примерно 60–70% — эндемики. При этом мы каждый год находим 4–5 новых видов.
Есть люди, которые изучают, кто от кого произошел.
Самый интересный момент, который на Байкале нам предстоит понять,— это адаптационная способность организмов.
Самая массовая рыба на Байкале — это не омуль, а голомянка. Но она произошла от бычка подкаменщика, того самого, который «бычки в томатном соусе». Страшненькие такие.
— Но вкусные.
— Смысл в том, что теперь голомянка находится только в пелагиале воды, им не нужна береговая зона. Они уже икру не мечут. Спариваются «как взрослые» и занимаются живорождением. Эволюция затратила на это 3 млн лет. За это время произошли грандиозные адаптационные перемены. Но как это возможно? Этого мы пока не знаем, но хотим узнать. Мало того — ученые не знают, зачем им это надо. Наземным организмам понятно зачем, но рыбам?
— Наверное, на Байкале нет «вселенцев», инвазивных видов?
— Раньше считалось, что байкальская флора и фауна не смешивается с другими, условия не те. Сплошь эндемики. «Вселенцам» здесь не место. А сейчас мы видим повсеместно, и в других озерах тоже, что есть, и это глобальный процесс. Мы сейчас видим инвазию — когда улиток-прудовиков, которым надо жить в прудах, находим в Байкале. При этом температура не меняется. Раньше по Байкалу нитчатая водоросль-спирогира жила по заливчикам, в теплых местах и не совалась на глубины 15–30 м, где она сейчас есть в изобилии. Чем она там питается?
Мы по всему Байкалу установили температурные датчики, которые круглый год работают. Оказалось, что температура в мелководной зоне Байкала (до 15 м) «стоит на полочке» в среднем четыре дня в летне-осенний сезон. У берега вода может прогреваться до 18 градусов. Потом — ветер, поднимается глубинная холодная вода. Нормальная температура глубиной зоны Байкала — около четырех градусов. Мелководная зона Байкала всегда остывает за счет глубинной воды, за счет ветрового перемешивания. Температура тут вообще ни при чем. Я не знаю на 100%, почему происходят эти инвазии, мы не можем это объяснить. Может, небольшая «добавка» химических компонентов, которую мы даже не заметим на приборе, но для жизни на Байкале она значима.

Спойлер

— А что в Байкале с микропластиком?
— Это тоже одна из наших тематик. Сейчас глобально изменился тип химических загрязнителей — появились загрязнители нового поколения — пластификаторы, вещества для придания огнестойкости изделиям, фарм-косметическая продукция. Наши очистные сооружения не настроены это все утилизировать. Это все попадает в воду.
Мы знаем про устойчивость больничных бактерий к антибиотикам. А что происходит с нашей фауной и флорой, которая населяет акваторию вблизи населенных пунктов, где все принимают всякие кагоцелы? Все это сливается в озера неочищенным. Уже есть исследования: видны соединения парабенов, чистящие моющие средства, которые долго накапливаются в системе.
Какие свойства приобретает при этом биота? Становится более выносливой или менее? Это вопрос. Вдруг мы через несколько их поколений найдем каких-то мутантов?
— Тем не менее байкальские организмы умеют ко всему этому адаптироваться. Может быть, так и у нас будет? Мы будем жить при похолодании, а когда опять станет тепло, начнем развиваться, откроем институты, которые закроются во время холода...
— Знаете, интересная вещь. Наш институт ведет свое летоисчисление с 1928 года, когда здесь образовалась байкальская лимнологическая станция. Мы не нашли документ о формировании станции, но нашли первую платежку: «Выписать Верещагину столько-то денег на Байкальскую лимнологическую станцию». 1928 год, голод в Поволжье. Казалось бы, не до науки. Но работал Витимский заповедник, вышла книга «История развития мозга». В стране — разруха, но у кого-то находятся деньги на эти вещи. Значит, было понимание, что это нужно. Так что я верю: здравый смысл существует.
— В любых условиях ученые будут существовать и совершать открытия?
— Думаю, да. Кстати, теория смены климата на Земле чисто математическая. Как меняется орбита Земли в отношении Солнца? Югославский ученый Миланкович ее придумал, сидя в тюрьме в Первую мировую. Даже в тюрьме ученый найдет, чем заняться.
А что касается природы... Представьте — Витимский заповедник. Рядом Бодайбо. Озеро Орон — длина порядка 24 км, ширина — 6 км, глубина — 184 м. Совсем не лужа. Тоже тектоническое озеро. Директор говорит: все исчезло. PH — 4,5–5, а нормальный считается от 6,5 до 8. Говорим: наверное, датчики врут.
Приезжаем: РН — 4,5–5. Кислота! Заповедник. Во время войны водилось 12 видов рыб! Деревни были. После войны деревни исчезли. После 2000-х началась тектоническая активность, пошел метан. Во время экспедиции было видно, как все пузырится. Озеро стало метановым плюс сульфат. Буквально за несколько десятилетий озеро из благополучного превратилось в мертвое. Мы вообще там ничего не видели. Вода прозрачная, чистая, минерализация низкая — все растворяется.
— Байкалу такое не грозит?
— Думаю, что нет. У нас выходы метана есть, и они каждый год растут. Сейчас обнаружили, что каждый раз у нас эмиссия метана все больше и больше. Но в прошлом году она вернулась к уровню 2003 года. Сама собой.
— Озеро саморегулируется?
— Да, без всякого участия человека природа сама так отрегулирует, что мало не покажется. Наша задача — не мешать и наблюдать, стараться понять, как она это делает. Может, научимся чему-то полезному.

[свернуть]

[АниКей]

[АниКей]

nauka.tass.ru

Аномальная жара уничтожила практически всех крабов-стригунов в Беринговом море
ТАСС

ТАСС, 20 октября. Американские экологи выяснили, что летние волны жары в 2018 и 2019 году привели к почти полному коллапсу популяций обыкновенного краба-стригуна (вид Chionoecetes opilio) у восточных берегов Берингова моря, в результате чего их численность сократилась на 90%. Выводы ученых были опубликованы в статье в журнале Science.
Краб-стригун - живая "визитная карточка" Берингова моря, пишут авторы работы. Вид экономически важен как объект рыбного промысла и поэтому исследователи разных стран ведут постоянный мониторинг его популяций. "Начиная с 2018 года, более 10 млрд крабов-стригунов исчезло в восточной части Берингова моря, в результате чего к 2021 году их численность рухнула до рекордно низких значений. Мы связываем этот коллапс с морскими волнами жары на востоке Берингова моря в 2018 и 2019 годах", - говорится в исследовании.
Ученые оценили состояние выживших особей и изменения в доступном им рационе, что позволило предположить, что вымирание было вызвано массовым голодом. Это событие может быть одним из крупнейших известных вымираний подвижных морских животных из-за волн жары, пишут исследователи в статье.
К такому выводу пришла группа ученых под руководством научного сотрудника Национального управления океанических и атмосферных исследований (NOAA) Коди Шувальски в ходе наблюдений за состоянием популяций крабов вида C. opiliо, обитающих в американской части Берингова моря.
Экологические последствия морских волн жары
Резкое сокращение численности краба-стригуна два года назад побудило ученых всесторонне изучить, как менялось состояние популяций. Анализ показал, что сильнее всего на численность повлияли продолжительные волны жары в восточной части Берингова моря в летние месяцы 2018 и 2019 года. В результате этого резко уменьшился объем пищевых ресурсов, доступный для крабов, а также ускорился их метаболизм, и ракообразные начали тратить в четыре раза больше энергии на поддержание жизнедеятельности.
Все это привело к тому, что 90% крабов, живших у восточных берегов Берингова моря, умерли от недостатка пищи в 2018-2019 годах. В результате их численность сократилась на 10 млрд особей.
Учащение волн жары и рост средних температур в северной части Тихого океана, как предполагают авторы, может значительно усугубить ситуацию для выживших групп C. opilio в ближайшие десятилетия. Это необходимо учитывать при разработке природоохранных мер и выдачи квот на вылов краба, подытожили ученые.

[АниКей]

Fig. 1. The collapse of the snow crab population in the eastern Bering Sea.(A) Snow crab are widely distributed on the eastern Bering Sea shelf, and densities of crab were an order of magnitude lower in 2021 compared with 2018. Each square indicates a survey tow with snow crab present, and the red line separates the northern Bering Sea survey and eastern Bering Sea survey extent. lat, latitude; lon, longitude. (B and C) Changes in ice extent and (B) the resulting cold pool area influence (C) the population dynamics of snow crab. Only male abundance is plotted; shading indicates the 95% confidence intervals. (D) The relative numbers at size of crab observed in the survey over time. The vertical dashed line indicates the size at which the fishery begins to retain crab. Smaller crab are poorly captured by the survey gear, so the true size of a cohort is not apparent until a few years after it is first observed in the survey—compare 2015 with 2018, for example.

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

rg.ru

Метеорологи назвали причины рекордно теплой осени в Сибири


В разгар октября-2023 на территории Сибири распускались цветы и порхали стрекозы. / Дмитрий Машуков
На кафедре метеорологии и физики околоземного космического пространства географического факультета ИГУ этот октябрь называют аномальным: побиты показатели октября 1990-го, который до сих пор считался самым теплым, - средняя температура воздуха оказалась выше привычной нормы почти на четыре градуса. Еще больше поражают данные по северу Приангарья, где разрыв с многолетней нормой составил 5,7 градуса.
21-22 октября в столице Иркутской области, где царит резко-континентальный климат, температура превышала отметку +15. Это лишь на четыре градуса прохладнее, чем в Сочи с его субтропическими условиями.
"Гребень тепла" накрыл не только Сибирь - он протянулся от Казахстана до северо-восточных территорий Китая; подобная ситуация сложилась и в Гренландии, констатирует заведующая кафедрой Инна Латышева. А вот прохладнее обычного оказалось в Скандинавии и Канаде, на Дальнем Востоке и в европейской части России. Похолодало в сравнении с многолетней нормой даже на экваторе.
Рекордно высокие температуры в сентябре охватили 20 процентов поверхности Земли, что является наивысшим показателем за любой месяц с 1951 года, уверяет Латышева.

Одна из причин этого глобального потепления кроется в "кухне погоды", как называют иногда метеорологи мировой океан. В сентябре он показал рекорд шестой месяц подряд, повышенная температура воды фиксировалась на многих участках Атлантического, Индийского и Тихого океанов. "Зимний "правитель погоды" - Азиатский антициклон - оттеснен к югу обширным атлантическим циклоном, который вовлекает все новые теплые порции воздуха с юга", - объясняет Латышева.
По словам метеоролога, азиатская часть материка сейчас находится под влиянием теплого воздуха, хотя обычно в это время года ее охлаждают холодные циклоны с Таймыра. Сейчас они сместились на Карское море и обусловили достаточно прохладную погоду на европейской части России.
В общем, Сибирь этой осенью обязана теплом энергии атмосферных потоков и циклонических вихрей, делает вывод завкафедрой. Как полагают климатологи, если тенденция с теплыми океанами и воздушными массами сохранится на протяжении оставшихся двух месяцев 2023 года, то он может стать самым теплым за историю метеонаблюдений.

[АниКей]

[АниКей]

[АниКей]

[Iv-v]

Чего там, глобальное потепление отменено законодательно?