Казахстанский космос

[BB]

Почему иностранные спутники связи – удар по нацбезопасности страны
https://informburo.kz/interview/pocemu-inostrannye-sputniki-svyazi-udar-po-nacbezopasnosti-strany

Для понимания: Кудабаев - бывший руководитель РЦКС, пророссийский "голубь", хочет дружить в Россией и строить в СБИКе спутники с русскими.
Ему "противостоят" люди из Министерства цифрового развития, прозападные "ястребы", хотят дружить со SpaceX и строить в СБИКе беспилотники с турками.

[triage]

... и строить в СБИКе спутники с русскими.
... и строить в СБИКе ... с турками

а СБИК построен с

Airbus Defense and Space» (Франция).

Если не ошибаюсь, Илон Маск начал заниматься созданием ракет с 2011 года...
Я много лет проработал в космической отрасли....

[BB]

... и строить в СБИКе спутники с русскими.
... и строить в СБИКе ... с турками

а СБИК построен с

Airbus Defense and Space» (Франция).

Более того, Галам, которое эксплуатирует СБИК, это СП между Гарыш Сапары и AD&S.
Но, увы, французам принадлежит только четверть или около того.

[АниКей]

inform.kz

Планируется ли создание отдельного Национального космического агентства в РК
Серик Сабеков
https://www.inform.kz/ru/planiruetsya-li-sozdanie-otdel-nogo-nacional-nogo-kosmicheskogo-agentstva-v-rk_a3993530?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop&utm_referrer=https%3A%2F%2Fdzen.ru%2Fnews%2Fsearch%3Ftext%3D
АСТАНА. КАЗИНФОРМ – Первый заместитель Премьер-Министра РК Роман Скляр прокомментировал вопрос создания отдельного Национального космического агентства, передает корреспондент МИА «Казинформ».
«Рассмотрев депутатский запрос касательно вопросов космической отрасли, сообщаю следующее. По национальной программе развития космической отрасли в соответствии с Национальным проектом «Технологический рывок за счет цифровизации, науки и инноваций» (постановление Правительства от 12.10.2021 года № 727) космическая отрасль определена в качестве приоритетных направлений научно-технического развития страны», - отмечено в ответе Романа Скляра на запрос депутата Мажилиса Екатерины Смышляевой.
Вице-премьер также добавил, что Министерством цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности разрабатывается Концепция развития космической отрасли до 2030 года, которая будет утверждена Правительством в 1 квартале 2023 года. Также Межведомственной рабочей группой (МНЭ, МВД, МСХ, МИД, МЗ, МФ, МИИР, МЧС, МЭ, МЭГПР, КНБ) утвержден план защиты национальных интересов в космической отрасли, предусматривающий в том числе мероприятия по развитию комплекса «Байконур» и функционированию системы дистанционного зондирования Земли.
«Учитывая, что дальнейшая работа по развитию космической отрасли будет вестись в рамках действующих и разрабатываемых стратегических документов, утверждение дополнительной национальной программы полагаем преждевременным. По созданию Национального космического агентства. В настоящее время Министерство цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности наделено достаточными полномочиями для реализации поставленных задач в части осуществления руководства и межотраслевой координации в космической отрасли. Более того, объединение космической отрасли в одном государственном органе с цифровизацией, связью, электронной промышленностью, геодезией и картографией имеет положительный синергетический эффект. Так, продукты и услуги космической отрасли (данные с космических снимков и ДЗЗ) активно используются во взаимодополняющих направлениях без излишней бюрократии. Также для создания научно-исследовательской базы при уполномоченном органе Правительством принято решение о передаче Астрофизического института имени В.Г. Фесенкова, институтов ионосферы и космической техники и технологий в ведение Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности. Учитывая, что Концепцией государственного управления до 2030 года (Указ Главы государства от 26.02.2021 года 522) предусмотрена дальнейшая оптимизация государственного аппарата, полагаем создание отдельного Национального космического агентства в настоящее время нецелесообразным», - подчеркнул Роман Скляр.

 

[petr-2000]

Россия передала Казахстану несколько объектов космической отрасли

Спойлер

12:26 10.03.2023

© Sputnik / Евгений Биятов
 / 
Перейти в фотобанк
Подписаться на

АСТАНА, 10 мар — Sputnik. Россия передала несколько космических аппаратов Казахстану на безвозмездной основе.
Соответствующее постановление правительства размещено на портале информационной правовой системы "Әділет".
"Принять в республиканскую собственность на безвозмездной основе из федеральной собственности Российской Федерации имущество согласно приложению к настоящему постановлению", - указывается в документе.
Постановление также поручает комитету государственного имущества и приватизации Минфина совместно с министерством цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности "в установленном законодательством Республики Казахстан порядке осуществить необходимые мероприятия, вытекающие из пункта 1 настоящего постановления".
Постановление введено в действие со дня его подписания, 3 марта 2023 года.
В перечне имущества, передаваемого от России в республиканскую собственность, указаны:

космический аппарат 11Ф647М "Экран-М" (заводской номер 79432117), его составные части и комплектующие;

сборочно-защитный блок 11Ф639.М0000-0-01 (заводской номер 53781711), его комплектующие элементы и запасные инструменты и приспособления;

система испытаний объектов 11Н6110, система 8Г012М1, система 8Г013Э1.
Годы выпуска аппаратов, как указано в приложении к правительственному постановлению, колеблются от 1986-го по 1993-й.

[свернуть]

[АниКей]

informburo.kz


66 лет назад, 15 мая 1957 года, первый в мире космодром "Байконур" был введён в эксплуатацию. Именно отсюда в космос отправляли первый искусственный спутник Земли, отсюда отправился в космос первый человек – советский космонавт Юрий Гагарин.
Своё "гражданство" космодром поменял в 1991-м вслед за распадом СССР, перейдя в собственность независимого Казахстана. О том, как это было, в интервью Informburo.kz рассказал главный конструктор компании Aerospace Technology Сергей Сопов, много лет прослуживший на "Байконуре", руководивший первым запуском советской многоразовой космической системы "Энергия-Буран", а также возглавлявший S7 Space (компанию, обслуживавшую пуски "Зенитов" с "Морского старта").
Сергей Сопов / Фото из личного архива
– Сергей Алексеевич, как случилось, что вы стали главным участником подготовки казахстанского космодрома "Байконур" к аренде Россией?
– Это был конец 1990 года, за год до развала Союза. В тот момент всем, кто занимался транспортно-космической системой "Энергия" (советская ракета-носитель сверхтяжёлого класса, на момент начала эксплуатации являлась одной из самых мощных в мире. – Ред.), было понятно, что у неё нет перспектив. Я помню совещание в кабинете Бориса Губанова (главный конструктор РН "Энергия". – Ред.), когда встал вопрос, что делать дальше.
Тогда появилось предложение оценить, можно ли подключить другие республики к развитию "Байконура". Я в этой компании был самый молодой и активный, поэтому приняли решение отправить меня в Казахстан на встречу с руководством республики.
Я встретился со всеми должностными лицами, которые имели отношение (хотя бы косвенно) к космосу. В том числе переговорил с первым заместителем председателя Совмина КазССР Евгением Ёжиковым-Бабахановым о будущем космодрома. Все понимали, надо что-то делать и это в интересах Казахстана. Но до 1991 года, распада СССР и образования новых независимых государств, никаких решений принято не было.
– С распадом СССР космодром оказался в собственности Казахстана...
– Сказать, "всё, что на нашей территории, – это наше", одно дело. Совсем другое – обладать возможностями этим распоряжаться. Вот перед руководством Казахстана и встал вопрос, что с этим делать. Меня вновь пригласили на заседание Совета министров под руководством председателя Узакбая Караманова, вернее, президиума правительства, там же был Ёжиков-Бабаханов и все заместители премьер-министра. На заседании обсуждали будущее "Байконура".
Я выступал с основным докладом. Рассказал о текущем состоянии, дал характеристику космодрому. Доклад мне точно не удался. Я сел, Караманов взял мои документы со справкой о "Байконуре" и протянул их Ёжикову-Бабаханову. И тут я понял, что это дорога в никуда, мы ведь разговаривали с ним год назад о космодроме, и ничего не сдвинулось.
И тогда я выпалил: "А можно мне ещё сказать?" Потому что даже приговорённому дают право сказать последнее слово. И меня понесло:
"В Казахстане нет ни одного человека, который разбирался бы в "Байконуре". А вы хотите им управлять. Если у вас нет людей, то создайте соответствующую организацию, которая будет управлять объектами космической инфраструктуры, вести государственную политику в этой сфере, наймите профессионалов. Пусть специалисты создадут космическую программу, вы с ней согласитесь, и они начнут её реализовывать".
Когда я завершил своё выступление, в глубине кабинета зазвонил телефон. Это была прямая связь с президентом. Глава Казахстана был на даче в то время, болел, кажется. Караманов подошёл, начал разговаривать. Я по-казахски не понимаю, но слова "ракета", "космодром", свою фамилию – расслышал...
Караманов положил трубку и, улыбаясь, вернулся к участникам совещания:
"Давайте сделаем так... – он вновь взял мои материалы по космодрому и протянул Калыку Абдуллаеву. – Вы с Сергеем Алексеевичем подготовьте проект указа о создании соответствующего министерства. Завтра в 9.30 жду вас у себя. Президент согласовал".
Абдуллаев вызвал в кабинет своего заместителя: "Вместе с Сергеем Алексеевичем подготовьте указ". Тогда компьютеров не было, его помощник стал вырезать из текстов других указов готовые фразы и наклеивать на бумагу, что-то дописывать от руки. Помню, он спросил:
"Как мы этот орган назовём?"
Я ответил: "Ни в коем случае не министерство. Самое важное, чтобы космос не стал частью правительства. Космос, особенно на первом этапе, требует прямого управления президентом". Кстати, и сегодня в странах, где космическую сферу развивают серьёзно, она находится в подчинении у глав государств. Потому что это особая отрасль, требующая концентрации сил, и не только правительственных.
В общем тогда по образу и подобию NASA я предложил назвать его "Агентством космических исследований". Замечу, что последующие переименования выхолостили саму идею, которая была заложена в названии. Создание Агентства космических исследований с функцией госуправления позволяло сохранять агентство под непосредственным подчинением президента и не переподчинить правительству. В агентстве появился институт космических исследований, зазвучала тема науки...
В общем, на следующее утро мы приехали к Караманову, он посмотрел проект, задал пару вопросов, доложил президенту, и через два дня указ был подписан главой Казахстана.
Создатель сверхтяжёлой ракеты "Энергия" Борис Губанов / Фото с сайта Buran-energia.com
– Как вы стали первым руководителем первого космического агентства Казахстана?
– Им должен был стать мой учитель, главный конструктор ракеты-носителя "Энергия" Борис Губанов. У него даже состоялась предварительная встреча с Назарбаевым, но на "Байконуре" он упал и сломал шейку бедра, на полгода выбыл из строя. Ждать было нельзя, и мне правительство выдало доверенность на управление основными фондами "Байконура", чем я и занимался до 1993 года. Пока не пришёл Токтар Аубакиров.
После создания агентства у меня произошла встреча с Назарбаевым. Он спросил, каким я вижу дальнейшее развитие космодрома и каким образом Казахстан сможет этим огромным комплексом (его оценочная стоимость составляла 29 млрд долларов на конец 1991 года) управлять.
Я доложил президенту Казахстана, что с комплексом справиться можно, и высказал своё мнение, что "Байконур" не нужен целиком. У страны нет ни сил, ни возможностей, ни экономической базы, чтобы использовать его по назначению. Во-первых, не было ракетной промышленности, не было специалистов для осуществления пусков. То есть всё, что делалось и запускалось на "Байконуре", было продуктом Украины или России. Во-вторых, содержание и эксплуатация "Байконура" требует огромных затрат. А ещё рядом город, регион. Это сейчас Байконур потерял раз в десять в экономической силе против того, каким он был лет 30 назад. А тогда это была огромная движущая сила в Кызылординской области.
– Для России чем был важен космодром, вдруг ставший собственностью Казахстана?
– И России весь космодром был не нужен, нужен был стартовый комплекс под "Протоны" и пилотируемая космонавтика, это площадки под "Союзы". Но это лишь треть космодрома, а остальное – это тяжёлые ракеты-носители "Энергия" с "Бураном", это украинский "Зенит", ещё несколько интересных комплексов, хоть и поменьше. Так вот, все эти огромные площадки подвисали. И тогда я предложил создать космопорт "Байконур" под эгидой ООН. Статус космопорта должен был гарантировать всем членам ООН свободный доступ к космическому пространству и неиспользование возможностей космопорта в военных целях.
Всё это мог осуществить только Казахстан как собственник космодрома. И для реализации этого проекта требовалось развести интересы Казахстана и РФ, чтобы избежать конфликта. Это была идея из серии: "Давайте, мы дадим то, чего у них нет и что нам не нужно". Страны-партнёры могли принести с собой инвестиции и получить возможность осуществлять собственные космические программы.
Современные космические комплексы принадлежат той или иной стране. Туда посторонних не пустят со своей ракетой. С другой стороны, многие страны не могут иметь собственный космодром. Для этого нужны серьёзные трассы отчуждения, поля падения первых ступеней ракет-носителей  и прочее. В Казахстане все эти вопросы  были решены и не требовали первоначальных инвестиций.
И нюанс экономический. Советский Союз вложил огромные деньги в "Байконур", в комплексы, часть из которых работает и сегодня. Это и инженерная, социальная инфраструктура, и город с жилыми кварталами, и азотно-кислородный завод, и железная дорога, подъездные пути, связь...  То есть все основания для того, чтобы продолжать космические проекты.
– И что ответил Назарбаев?
– Он сказал, что есть несколько стран, которые, скорее всего, согласятся войти в проект, при этом перечислил несколько государств Юго-Восточной Азии. С этого всё и началось. То есть эта идея была положена в основу деятельности космодрома на первом этапе. Эта попытка создания и использования казахстанского космодрома для того, чтобы привлечь туда инвестиции и спасти "Байконур". При этом не потерять такого партнёра как Россия, оставив за ней то, что ей действительно нужно.
Но для того чтобы дать ей то, что нужно, но не всё, надо было реализовывать идею о передаче в аренду свободных комплексов.
Для этого надо было решить несколько задач. Верховный Совет Казахстана был практически единогласно против этой схемы. Главный их посыл был: "Ни одной пяди казахской земли не отдадим, космодром наш". Мне приходилось едва ли ни к каждому лично подходить и объяснять, что от этой позиции ничего не поменяется. Никто с космодрома не уйдёт. Россия останется, только платить не будет.
Так появился договор аренды, согласно которому российской стороне передавалась только часть космодрома. Эта схема позволяла Казахстану не зависеть от России и работать с другими инвесторами по другим комплексам. Допустим, с Украиной по 45-й площадке. Тяжёлые стартовые комплексы вы могли отдать европейцам под тяжёлые носители или американцам – под полёты на Марс.
– Понятно, что эти возможности мы не использовали 30 лет назад. Сейчас у нас остались шансы для развития международного сотрудничества?
– Сегодня без согласия России вы ничего сделать не сможете.
– То есть для этого нужно разговаривать с Россией?
– Казахстан вывел правый фланг космодрома из аренды (стартовый и технический комплекс "Зенит"). По нему вы можете вести переговоры. Но есть ещё немало позиций, которые нужно выводить из аренды и переводить под казахстанскую юрисдикцию. В первую очередь речь идёт о самом городе.
Ни одно движение по космодрому Казахстан не может реализовать, для этого нужна социальная инфраструктура. Вы можете построить стартовый комплекс в 15 км от космодрома, но жить-то все равно где-то нужно! И иностранцев вы сегодня в город не завезёте. То есть этот шаг напрашивается уже давно.

Думаю, что и для России город обременителен, и вам эта ситуация ни к чему. Это нонсенс, когда социальная среда в аренде у другого государства или кандидатуру главы города утверждают президенты двух государств. Если бы город был в казахстанской юрисдикции, то вопросов сегодня было бы меньше.

– Когда я пришёл к Назарбаеву в очередной раз по финансовым вопросам, он прямо сказал, что денег в Казахстане нет даже на выплаты офицерам космодрома. И тогда появилось предложение: все средства от договора об аренде "Байконура", которые будут поступать от Российской Федерации, отправлять на спецсчёт, с которого будут финансироваться космические программы Казахстана. Если бы это было реализовано, то 115 млн долларов ежегодно поступали бы не в Минфин, а на этот специальный счёт. Но две страны подписали договор, в соответствии с которым деньги поступают и затем размываются в республиканском бюджете. Никто судьбу этих денег не знает, кроме министра финансов и премьера. А космосу достаётся только то, что выделят скрепя зубами. И теперь спустя 30 лет гадают: почему у нас с космосом ничего не происходит?
– До конца 2024 года Россия обязалась завершить пуски "Протонов", летающих на токсичном гептиле. Сейчас всё чаще представители "Роскосмоса" стали поговаривать о том, что эти пуски продолжатся. Какие последствия могут быть у такого решения?
– "Протон" – это большой тяжёлый комплекс, способный выводить с космодрома на геостационарную орбиту нагрузки. Это всегда было одной из центральных задач Российской Федерации. По большому счёту Казахстан именно за это и получал деньги, потому что пилотируемая программа не была такой прибыльной в коммерческом плане, как "Протоны".
Если пуски "Протонов" и продолжат, то их будет немного. Потому что никаких коммерческих пусков Россия в ближайшие годы не получит.
Любой пуск ракеты в космос наносит экологический ущерб, но, соглашусь, "Протон" в большей степени. Но есть и мероприятия, которые компенсируют последствия пусков. Другой вопрос, проводятся ли эти мероприятия. Экология – лишь один из вопросов по "Протонам". Но есть и другой фактор – это экономика.
Казахстан – самостоятельное государство. Есть специалисты, которые взвешивают все за и против и приходят к какому-то соглашению. Так что это вопрос к этим специалистам и правительству. Им виднее. Возможно, будут компенсации со стороны России в какие-то экологические проекты. Здесь всё будет зависеть от соглашений правительств Казахстана и России.
Есть же ещё и рабочие места. Есть огромный МИК – монтажно-испытательный комплекс для "Протонов", который построили россияне за последние годы на "Байконуре", на площадке 92-50. По моему мнению, это самый лучший МИК из тех, что я видел. Ну не может это быть выброшено. Если не будет "Протона", то необходимо реализовывать другие проекты.
Falcon-9 / Фото с сайта Mavink.com
– Вы имели непосредственное отношение к наземному и морскому старту "Зенитов". Почему, на ваш взгляд, проект был закрыт?
– Ракета в своём классе действительно была лучшей, но до определённого момента. Эффективность ракеты определяется многими факторами. В технологическом плане "Зенит" до сих пор остаётся одним из лучших носителей. А вот с точки зрения экономики к ракете появились вопросы, после того как Илон Маск запустил свои "Фальконы" с многоразовой первой ступенью. Если бы даже "Зенит" существовал, он бы проигрывал по экономике Falcon раза в два.

Когда я занимался "Морским стартом", тогда уже было понятно, что "Зенит" как коммерческий носитель уходит, у него нет будущего, слишком высокие затраты.

Читайте также: Любимая ракета Илона Маска. Что Казахстан и Россия делали с ракетой "Зенит"
Илон Маск может стоимость пуска уменьшить ещё на 50% от сегодняшней цены в 65 млн долларов. И он всё равно будет в точке прибыльности. А для российских ракет 65-70 миллионов – это уже ниже себестоимости. Так что если бы мы продолжали эксплуатацию "Зенитов", то он не смог бы конкурировать с Falcon.
С другой стороны, проект "Морской старт" был закрыт исключительно из политических разногласий между Украиной и Россией, начиная с 2014 года. Тогда многие проекты рухнули – и вертолётные, и двигательные. Мы связаны были с Украиной тысячами нитей. И одна из нитей – это производство "Зенитов".
В 2018 году было подписано решение, дававшее право S7 Group купить "Морской старт" с ограниченным количеством пусков "Зенитов". Их оставалось не более 12. Потому что "Морской старт" – это проект американский, права авторские принадлежали США. Ведь комплекс – это не только корабли, он включает в себя спутники, телеметрию, управление, согласование нагрузок, разработку заданий полётов. Всё это было на стороне американцев.
К сожалению, правительство РФ своё решение в части гарантий S7 не выполнило. Инвестор вложил в проект более 150 млн долларов, провёл огромную работу по реанимации комплекса, но так и не смог получить от РФ комплектующих для производства ракет для "Морского старта". В 2020 году собственник комплекса перебазировал корабли "Морского старта" на Дальний Восток, где они до сих пор стоят без движения. Так бесславно закончился один из интереснейших международных проектов в области космоса за последние 20 лет.
– Насколько новации господина Маска перспективны? И поспевают ли за этими новациями страны бывшего СССР?

– Скажу честно, Казахстана в этом раскладе не существует. Россия отстала навсегда в части тех задач, которые реализуют американцы в космосе.

Есть такое понятие как уровень технологических возможностей страны. В зависимости от этого уровня вы можете производить лук со стрелами или современные ракеты. При том технологическом уровне, что сейчас есть у России, можно строить "Протоны", "Союзы". И всё. Дальше можно рисовать картинки. Чтобы иметь новые возможности, нужно этим заниматься и не в рамках отдельной отрасли. Потому что технический уровень – это ведь не застывшая данность, она развивается либо в сторону улучшения, либо наоборот.
РН "Энергия" в полёте / Фото с сайта Zicxa.com

В советское время у России был кислородно-водородный двигатель на первой ступени "Энергии". Сегодня страна не в состоянии его производить, то есть технология производства этого двигателя потеряна.

Чтобы восстановить технологию, необходимы колоссальные усилия, нужно вкладывать в науку, начать подготовку кадров чуть ли не со школы. То есть только через пять-десять лет мы увидим эффект. Но такими категориями мы же не мыслим. Нам надо завтра, а лучше – сейчас.
Вернёмся к Маску. Самое интересное, что он сделал, это ракета-носитель Falcon-9. В техническом плане мы не способны на сегодняшний день и раньше не могли даже осмыслить, что можно было посадить первую ступень ракеты ракетно-динамическим способом. Ни в техническом, ни в научном смысле мы этого не понимали. Мой учитель Борис Губанов всю жизнь посвятил многоразовым системам. Мы с ним ночи напролёт обсуждали, как же посадить правильно первую ступень "Энергии". Потому что вариант парашютный, который рассматривался в советской космонавтике и был реализован на РН "Энергия" для первой ступени, был очень громоздким и неуклюжим. Вот у Илона Маска решение получилось красивым и лаконичным. За это решение низкий поклон Маску, он открыл новое направление для развития тем, кто занимается средствами выведения.
Одновременно это дало понимание нам – тем, кто занимается космосом, как далеки мы сейчас от решения этой проблемы. Для того чтобы реализовать такую схему посадки, нужно иметь в распоряжении соответствующий двигатель. Так вот, в РФ такого двигателя на сегодняшний день нет. Есть только у Илона Маска да ещё в Европе.

[Patron]

informburo.kz

Спойлер

66 лет назад, 15 мая 1957 года, первый в мире космодром "Байконур" был введён в эксплуатацию. Именно отсюда в космос отправляли первый искусственный спутник Земли, отсюда отправился в космос первый человек – советский космонавт Юрий Гагарин.
Своё "гражданство" космодром поменял в 1991-м вслед за распадом СССР, перейдя в собственность независимого Казахстана. О том, как это было, в интервью Informburo.kz рассказал главный конструктор компании Aerospace Technology Сергей Сопов, много лет прослуживший на "Байконуре", руководивший первым запуском советской многоразовой космической системы "Энергия-Буран", а также возглавлявший S7 Space (компанию, обслуживавшую пуски "Зенитов" с "Морского старта").
Сергей Сопов / Фото из личного архива
– Сергей Алексеевич, как случилось, что вы стали главным участником подготовки казахстанского космодрома "Байконур" к аренде Россией?
– Это был конец 1990 года, за год до развала Союза. В тот момент всем, кто занимался транспортно-космической системой "Энергия" (советская ракета-носитель сверхтяжёлого класса, на момент начала эксплуатации являлась одной из самых мощных в мире. – Ред.), было понятно, что у неё нет перспектив. Я помню совещание в кабинете Бориса Губанова (главный конструктор РН "Энергия". – Ред.), когда встал вопрос, что делать дальше.
Тогда появилось предложение оценить, можно ли подключить другие республики к развитию "Байконура". Я в этой компании был самый молодой и активный, поэтому приняли решение отправить меня в Казахстан на встречу с руководством республики.
Я встретился со всеми должностными лицами, которые имели отношение (хотя бы косвенно) к космосу. В том числе переговорил с первым заместителем председателя Совмина КазССР Евгением Ёжиковым-Бабахановым о будущем космодрома. Все понимали, надо что-то делать и это в интересах Казахстана. Но до 1991 года, распада СССР и образования новых независимых государств, никаких решений принято не было.
– С распадом СССР космодром оказался в собственности Казахстана...
– Сказать, "всё, что на нашей территории, – это наше", одно дело. Совсем другое – обладать возможностями этим распоряжаться. Вот перед руководством Казахстана и встал вопрос, что с этим делать. Меня вновь пригласили на заседание Совета министров под руководством председателя Узакбая Караманова, вернее, президиума правительства, там же был Ёжиков-Бабаханов и все заместители премьер-министра. На заседании обсуждали будущее "Байконура".
Я выступал с основным докладом. Рассказал о текущем состоянии, дал характеристику космодрому. Доклад мне точно не удался. Я сел, Караманов взял мои документы со справкой о "Байконуре" и протянул их Ёжикову-Бабаханову. И тут я понял, что это дорога в никуда, мы ведь разговаривали с ним год назад о космодроме, и ничего не сдвинулось.
И тогда я выпалил: "А можно мне ещё сказать?" Потому что даже приговорённому дают право сказать последнее слово. И меня понесло:
"В Казахстане нет ни одного человека, который разбирался бы в "Байконуре". А вы хотите им управлять. Если у вас нет людей, то создайте соответствующую организацию, которая будет управлять объектами космической инфраструктуры, вести государственную политику в этой сфере, наймите профессионалов. Пусть специалисты создадут космическую программу, вы с ней согласитесь, и они начнут её реализовывать".
Когда я завершил своё выступление, в глубине кабинета зазвонил телефон. Это была прямая связь с президентом. Глава Казахстана был на даче в то время, болел, кажется. Караманов подошёл, начал разговаривать. Я по-казахски не понимаю, но слова "ракета", "космодром", свою фамилию – расслышал...
Караманов положил трубку и, улыбаясь, вернулся к участникам совещания:
"Давайте сделаем так... – он вновь взял мои материалы по космодрому и протянул Калыку Абдуллаеву. – Вы с Сергеем Алексеевичем подготовьте проект указа о создании соответствующего министерства. Завтра в 9.30 жду вас у себя. Президент согласовал".
Абдуллаев вызвал в кабинет своего заместителя: "Вместе с Сергеем Алексеевичем подготовьте указ". Тогда компьютеров не было, его помощник стал вырезать из текстов других указов готовые фразы и наклеивать на бумагу, что-то дописывать от руки. Помню, он спросил:
"Как мы этот орган назовём?"
Я ответил: "Ни в коем случае не министерство. Самое важное, чтобы космос не стал частью правительства. Космос, особенно на первом этапе, требует прямого управления президентом". Кстати, и сегодня в странах, где космическую сферу развивают серьёзно, она находится в подчинении у глав государств. Потому что это особая отрасль, требующая концентрации сил, и не только правительственных.
В общем тогда по образу и подобию NASA я предложил назвать его "Агентством космических исследований". Замечу, что последующие переименования выхолостили саму идею, которая была заложена в названии. Создание Агентства космических исследований с функцией госуправления позволяло сохранять агентство под непосредственным подчинением президента и не переподчинить правительству. В агентстве появился институт космических исследований, зазвучала тема науки...
В общем, на следующее утро мы приехали к Караманову, он посмотрел проект, задал пару вопросов, доложил президенту, и через два дня указ был подписан главой Казахстана.
Создатель сверхтяжёлой ракеты "Энергия" Борис Губанов / Фото с сайта Buran-energia.com
– Как вы стали первым руководителем первого космического агентства Казахстана?
– Им должен был стать мой учитель, главный конструктор ракеты-носителя "Энергия" Борис Губанов. У него даже состоялась предварительная встреча с Назарбаевым, но на "Байконуре" он упал и сломал шейку бедра, на полгода выбыл из строя. Ждать было нельзя, и мне правительство выдало доверенность на управление основными фондами "Байконура", чем я и занимался до 1993 года. Пока не пришёл Токтар Аубакиров.
После создания агентства у меня произошла встреча с Назарбаевым. Он спросил, каким я вижу дальнейшее развитие космодрома и каким образом Казахстан сможет этим огромным комплексом (его оценочная стоимость составляла 29 млрд долларов на конец 1991 года) управлять.
Я доложил президенту Казахстана, что с комплексом справиться можно, и высказал своё мнение, что "Байконур" не нужен целиком. У страны нет ни сил, ни возможностей, ни экономической базы, чтобы использовать его по назначению. Во-первых, не было ракетной промышленности, не было специалистов для осуществления пусков. То есть всё, что делалось и запускалось на "Байконуре", было продуктом Украины или России. Во-вторых, содержание и эксплуатация "Байконура" требует огромных затрат. А ещё рядом город, регион. Это сейчас Байконур потерял раз в десять в экономической силе против того, каким он был лет 30 назад. А тогда это была огромная движущая сила в Кызылординской области.
– Для России чем был важен космодром, вдруг ставший собственностью Казахстана?
– И России весь космодром был не нужен, нужен был стартовый комплекс под "Протоны" и пилотируемая космонавтика, это площадки под "Союзы". Но это лишь треть космодрома, а остальное – это тяжёлые ракеты-носители "Энергия" с "Бураном", это украинский "Зенит", ещё несколько интересных комплексов, хоть и поменьше. Так вот, все эти огромные площадки подвисали. И тогда я предложил создать космопорт "Байконур" под эгидой ООН. Статус космопорта должен был гарантировать всем членам ООН свободный доступ к космическому пространству и неиспользование возможностей космопорта в военных целях.
Всё это мог осуществить только Казахстан как собственник космодрома. И для реализации этого проекта требовалось развести интересы Казахстана и РФ, чтобы избежать конфликта. Это была идея из серии: "Давайте, мы дадим то, чего у них нет и что нам не нужно". Страны-партнёры могли принести с собой инвестиции и получить возможность осуществлять собственные космические программы.
Современные космические комплексы принадлежат той или иной стране. Туда посторонних не пустят со своей ракетой. С другой стороны, многие страны не могут иметь собственный космодром. Для этого нужны серьёзные трассы отчуждения, поля падения первых ступеней ракет-носителей  и прочее. В Казахстане все эти вопросы  были решены и не требовали первоначальных инвестиций.
И нюанс экономический. Советский Союз вложил огромные деньги в "Байконур", в комплексы, часть из которых работает и сегодня. Это и инженерная, социальная инфраструктура, и город с жилыми кварталами, и азотно-кислородный завод, и железная дорога, подъездные пути, связь...  То есть все основания для того, чтобы продолжать космические проекты.
– И что ответил Назарбаев?
– Он сказал, что есть несколько стран, которые, скорее всего, согласятся войти в проект, при этом перечислил несколько государств Юго-Восточной Азии. С этого всё и началось. То есть эта идея была положена в основу деятельности космодрома на первом этапе. Эта попытка создания и использования казахстанского космодрома для того, чтобы привлечь туда инвестиции и спасти "Байконур". При этом не потерять такого партнёра как Россия, оставив за ней то, что ей действительно нужно.
Но для того чтобы дать ей то, что нужно, но не всё, надо было реализовывать идею о передаче в аренду свободных комплексов.
Для этого надо было решить несколько задач. Верховный Совет Казахстана был практически единогласно против этой схемы. Главный их посыл был: "Ни одной пяди казахской земли не отдадим, космодром наш". Мне приходилось едва ли ни к каждому лично подходить и объяснять, что от этой позиции ничего не поменяется. Никто с космодрома не уйдёт. Россия останется, только платить не будет.
Так появился договор аренды, согласно которому российской стороне передавалась только часть космодрома. Эта схема позволяла Казахстану не зависеть от России и работать с другими инвесторами по другим комплексам. Допустим, с Украиной по 45-й площадке. Тяжёлые стартовые комплексы вы могли отдать европейцам под тяжёлые носители или американцам – под полёты на Марс.
– Понятно, что эти возможности мы не использовали 30 лет назад. Сейчас у нас остались шансы для развития международного сотрудничества?
– Сегодня без согласия России вы ничего сделать не сможете.
– То есть для этого нужно разговаривать с Россией?
– Казахстан вывел правый фланг космодрома из аренды (стартовый и технический комплекс "Зенит"). По нему вы можете вести переговоры. Но есть ещё немало позиций, которые нужно выводить из аренды и переводить под казахстанскую юрисдикцию. В первую очередь речь идёт о самом городе.
Ни одно движение по космодрому Казахстан не может реализовать, для этого нужна социальная инфраструктура. Вы можете построить стартовый комплекс в 15 км от космодрома, но жить-то все равно где-то нужно! И иностранцев вы сегодня в город не завезёте. То есть этот шаг напрашивается уже давно.

Думаю, что и для России город обременителен, и вам эта ситуация ни к чему. Это нонсенс, когда социальная среда в аренде у другого государства или кандидатуру главы города утверждают президенты двух государств. Если бы город был в казахстанской юрисдикции, то вопросов сегодня было бы меньше.

– Когда я пришёл к Назарбаеву в очередной раз по финансовым вопросам, он прямо сказал, что денег в Казахстане нет даже на выплаты офицерам космодрома. И тогда появилось предложение: все средства от договора об аренде "Байконура", которые будут поступать от Российской Федерации, отправлять на спецсчёт, с которого будут финансироваться космические программы Казахстана. Если бы это было реализовано, то 115 млн долларов ежегодно поступали бы не в Минфин, а на этот специальный счёт. Но две страны подписали договор, в соответствии с которым деньги поступают и затем размываются в республиканском бюджете. Никто судьбу этих денег не знает, кроме министра финансов и премьера. А космосу достаётся только то, что выделят скрепя зубами. И теперь спустя 30 лет гадают: почему у нас с космосом ничего не происходит?
– До конца 2024 года Россия обязалась завершить пуски "Протонов", летающих на токсичном гептиле. Сейчас всё чаще представители "Роскосмоса" стали поговаривать о том, что эти пуски продолжатся. Какие последствия могут быть у такого решения?
– "Протон" – это большой тяжёлый комплекс, способный выводить с космодрома на геостационарную орбиту нагрузки. Это всегда было одной из центральных задач Российской Федерации. По большому счёту Казахстан именно за это и получал деньги, потому что пилотируемая программа не была такой прибыльной в коммерческом плане, как "Протоны".
Если пуски "Протонов" и продолжат, то их будет немного. Потому что никаких коммерческих пусков Россия в ближайшие годы не получит.
Любой пуск ракеты в космос наносит экологический ущерб, но, соглашусь, "Протон" в большей степени. Но есть и мероприятия, которые компенсируют последствия пусков. Другой вопрос, проводятся ли эти мероприятия. Экология – лишь один из вопросов по "Протонам". Но есть и другой фактор – это экономика.
Казахстан – самостоятельное государство. Есть специалисты, которые взвешивают все за и против и приходят к какому-то соглашению. Так что это вопрос к этим специалистам и правительству. Им виднее. Возможно, будут компенсации со стороны России в какие-то экологические проекты. Здесь всё будет зависеть от соглашений правительств Казахстана и России.
Есть же ещё и рабочие места. Есть огромный МИК – монтажно-испытательный комплекс для "Протонов", который построили россияне за последние годы на "Байконуре", на площадке 92-50. По моему мнению, это самый лучший МИК из тех, что я видел. Ну не может это быть выброшено. Если не будет "Протона", то необходимо реализовывать другие проекты.
Falcon-9 / Фото с сайта Mavink.com
– Вы имели непосредственное отношение к наземному и морскому старту "Зенитов". Почему, на ваш взгляд, проект был закрыт?
– Ракета в своём классе действительно была лучшей, но до определённого момента. Эффективность ракеты определяется многими факторами. В технологическом плане "Зенит" до сих пор остаётся одним из лучших носителей. А вот с точки зрения экономики к ракете появились вопросы, после того как Илон Маск запустил свои "Фальконы" с многоразовой первой ступенью. Если бы даже "Зенит" существовал, он бы проигрывал по экономике Falcon раза в два.

Когда я занимался "Морским стартом", тогда уже было понятно, что "Зенит" как коммерческий носитель уходит, у него нет будущего, слишком высокие затраты.

Читайте также: Любимая ракета Илона Маска. Что Казахстан и Россия делали с ракетой "Зенит"
Илон Маск может стоимость пуска уменьшить ещё на 50% от сегодняшней цены в 65 млн долларов. И он всё равно будет в точке прибыльности. А для российских ракет 65-70 миллионов – это уже ниже себестоимости. Так что если бы мы продолжали эксплуатацию "Зенитов", то он не смог бы конкурировать с Falcon.
С другой стороны, проект "Морской старт" был закрыт исключительно из политических разногласий между Украиной и Россией, начиная с 2014 года. Тогда многие проекты рухнули – и вертолётные, и двигательные. Мы связаны были с Украиной тысячами нитей. И одна из нитей – это производство "Зенитов".
В 2018 году было подписано решение, дававшее право S7 Group купить "Морской старт" с ограниченным количеством пусков "Зенитов". Их оставалось не более 12. Потому что "Морской старт" – это проект американский, права авторские принадлежали США. Ведь комплекс – это не только корабли, он включает в себя спутники, телеметрию, управление, согласование нагрузок, разработку заданий полётов. Всё это было на стороне американцев.
К сожалению, правительство РФ своё решение в части гарантий S7 не выполнило. Инвестор вложил в проект более 150 млн долларов, провёл огромную работу по реанимации комплекса, но так и не смог получить от РФ комплектующих для производства ракет для "Морского старта". В 2020 году собственник комплекса перебазировал корабли "Морского старта" на Дальний Восток, где они до сих пор стоят без движения. Так бесславно закончился один из интереснейших международных проектов в области космоса за последние 20 лет.
– Насколько новации господина Маска перспективны? И поспевают ли за этими новациями страны бывшего СССР?

– Скажу честно, Казахстана в этом раскладе не существует. Россия отстала навсегда в части тех задач, которые реализуют американцы в космосе.

Есть такое понятие как уровень технологических возможностей страны. В зависимости от этого уровня вы можете производить лук со стрелами или современные ракеты. При том технологическом уровне, что сейчас есть у России, можно строить "Протоны", "Союзы". И всё. Дальше можно рисовать картинки. Чтобы иметь новые возможности, нужно этим заниматься и не в рамках отдельной отрасли. Потому что технический уровень – это ведь не застывшая данность, она развивается либо в сторону улучшения, либо наоборот.
РН "Энергия" в полёте / Фото с сайта Zicxa.com

В советское время у России был кислородно-водородный двигатель на первой ступени "Энергии". Сегодня страна не в состоянии его производить, то есть технология производства этого двигателя потеряна.

Чтобы восстановить технологию, необходимы колоссальные усилия, нужно вкладывать в науку, начать подготовку кадров чуть ли не со школы. То есть только через пять-десять лет мы увидим эффект. Но такими категориями мы же не мыслим. Нам надо завтра, а лучше – сейчас.
Вернёмся к Маску. Самое интересное, что он сделал, это ракета-носитель Falcon-9. В техническом плане мы не способны на сегодняшний день и раньше не могли даже осмыслить, что можно было посадить первую ступень ракеты ракетно-динамическим способом. Ни в техническом, ни в научном смысле мы этого не понимали. Мой учитель Борис Губанов всю жизнь посвятил многоразовым системам. Мы с ним ночи напролёт обсуждали, как же посадить правильно первую ступень "Энергии". Потому что вариант парашютный, который рассматривался в советской космонавтике и был реализован на РН "Энергия" для первой ступени, был очень громоздким и неуклюжим. Вот у Илона Маска решение получилось красивым и лаконичным. За это решение низкий поклон Маску, он открыл новое направление для развития тем, кто занимается средствами выведения.
Одновременно это дало понимание нам – тем, кто занимается космосом, как далеки мы сейчас от решения этой проблемы. Для того чтобы реализовать такую схему посадки, нужно иметь в распоряжении соответствующий двигатель. Так вот, в РФ такого двигателя на сегодняшний день нет. Есть только у Илона Маска да ещё в Европе.

[свернуть]

Корректнее так, ИМХО: это понимание для "Вас кто занимается Космосом" ничему Вас не научило в плане организации работ. Плач Ярославны в чистом виде. Было Время, чтобы научиться отвечать на Вызов! Не научились...

[АниКей]

[АниКей]

24.kz

Когда появятся спутники казахстанского производства? - Новости Казахстана и мира на сегодня

Казахстан начнет производить собственные спутники связи в партнерстве с французскими лидерами космической промышленности, сообщает корреспондент «Хабар 24». Уже через три года отечественные конструкторы обещают запустить аппарат казахстанской сборки.
Французская индустрия – одна из двух в мире, обладающих полным циклом производства космических аппаратов: от концепции и технологий до запуска и обслуживания. Для нашей страны лидеры французского космоса – давние партнеры, но только сейчас совместные планы переросли в перспективу массового производства казахстанских спутников связи.
Багдат Мусин, министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности РК:
- У нас в Казахстане есть предприятие по сборке спутников. Поэтому, объединив наши производственные возможности с такими лидерами рынка, как Airbus, мы хотим получить свой продукт. Одна из наших главных целей – в результате такой совместной работы создать свой казахстанский спутник, полностью собранный в Казахстане. Для этого во время визита мы активно обсуждали все технические и организационные вопросы для решения этих задач.
При поддержке Посольства Казахстана во Франции делегация во главе с Багдатом Мусиным смогла встретиться со всеми лидерами космической промышленности. К 2029 году оба принадлежащих нашей стране спутника связи выработают свой ресурс. Сейчас идет активная работа над созданием преемников KazSat-2 и KazSat-3. Помимо этого, в Министерстве цифрового развития ищут пути обеспечения интернетом отдаленных сел. Главный конкурент Илона Маска уже до конца года зайдет в Казахстан с предложением спутниковой связи со скоростью, сравнимой с оптоволокном.
Сириль Дюжардан, генеральный директор подразделения связи компании Eutelsat:
- Обсуждались наши возможности, которые мы сможем предоставить при поддержке Правительства Казахстана, которое достаточно благосклонно относится к производителям спутникового интернета, таким, как наша компания. Сейчас нужно, чтобы мы обсудили с телекоммуникационными операторами, потому что они имеют возможности дополнить свои тарифные планы услугами спутникового интернета. Это не должно быть оторвано от традиционных предложений операторов связи.
Казахстанцы входят в число самых активных пользователей интернета в мире. Это позволяет быстрее развиваться местному рынку цифровых технологий, который по итогам прошлого года в нашей стране оценивался почти в 1,5 млрд долларов. Рынок будет расти и дальше, а потому с опережением нужно расширять возможности телекоммуникаций, главным образом строя и запуская собственные спутники связи.
Авторы: Алия Сыздыкова, Руслан Омиржан.

[АниКей]

[АниКей]

dknews.kz

Казахстан укрепляет партнерство с Люксембургом в области космической деятельности

Багдат Мусин, министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности РК встретился с Жаном Ассельборном, министром иностранных и европейских дел Великого Герцогства Люксембург, находящимся в нашей стране с официальным визитом, передает DKNews.kz.
В ходе переговоров стороны обсудили углубление сотрудничества и развитие инноваций в стратегически важных для Казахстана областях: вопросы взаимодействия в области аэрокосмической промышленности и предоставления услуг спутникового интернета в отдалённые населенные пункты. 
По итогам обсуждений стороны подписали «Меморандум о взаимопонимании в области исследования и использования космического пространства в мирных целях». Данный меморандум направлен на создание основы сотрудничества между сторонами в сфере исследования и использования космического пространства в мирных целях, а также обмена информацией и опытом.

Стороны также договорились расширить сотрудничество в области космической науки и исследования космического пространства в мирных целях, дистанционного зондирования Земли, спутниковой связи, глобальной спутниковой навигации, использовании космической инфраструктуры, а также проектирования, разработки и изготовлении космических аппаратов и их комплектующих, и т.д.

Багдат Мусин выразил уверенность в том, что подписание Меморандума выведет наши двусторонние отношения на качественно новый уровень в области космической деятельности.

На встрече также присутствовали Маргулан Баймухан, Чрезвычайный и Полномочный Посол Республики Казахстан в Королевстве Бельгия, Глава Представительства Республики Казахстан при Европейском Союзе и в Организации Североатлантического Договора и Жорж Фабер, Чрезвычайный и Полномочный Посол в РК.

[zandr]

https://tass.ru/kosmos/19243767

РФ и Казахстан намерены развивать сотрудничество в космической сфере
АСТАНА, 9 ноября. /ТАСС/. Россия и Казахстан продолжат взаимодействие в космической сфере, в том числе будут укреплять кооперацию на комплексе "Байконур". Об этом говорится в совместном заявлении президентов России и Казахстана Владимира Путина и Касым-Жомарта Токаева, принятом на переговорах в Астане.

"Стороны намерены продолжить взаимодействие в космической сфере, в области исследования и использования космического пространства в мирных целях. Углублять кооперацию на комплексе "Байконур", внедрять современные ракетно-космические технологии с высоким уровнем экологической безопасности. Продолжать реализацию проекта "Байтерек", имеющего весомый мультипликативный потенциал, включая создание новых рабочих мест, повышение компетенций, передачу технологий и формирование корпуса национальных специалистов"

, - говорится в документе, опубликованном на сайте Кремля.

[zandr]

https://iz.ru/1602605/2023-11-09/borisov-soobshchil-o-prodolzhenii-podgotovki-poletov-s-kosmodroma-vostochnyi

...
По словам Борисова, «Роскосмос» сотрудничает и находится в тесном контакте с коллегами из Казахстана. В частности, с ними госкорпорацию связывает проект «Байтерек».
Помимо этого, недавно был получен запрос на разработку для Казахстана спутника связи, также обсуждается запуск на орбиту казахстанского космонавта, добавил глава «Роскосмоса».
...

[АниКей]

tass.ru

Казахстан прорабатывает возможность продолжения космических исследований на МКС
ТАСС

АСТАНА, 15 декабря. /ТАСС/. Власти Казахстана прорабатывают вместе с Россией вопрос продолжения космических исследований на Международной космической станции и отправки на орбиту казахстанского космонавта. Об этом сообщил на брифинге министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Казахстана Багдат Мусин.

"Мы эту работу планомерно начинаем, я не могу сейчас сказать о конкретных сроках, потому что все зависит в том числе от бюджетного финансирования. Мы обратились к российской стороне с тем, чтобы наиболее возможные мягкие условия, связанные с бюджетом, они предоставили в связи с тем, что есть партнерские взаимоотношения. У нас до этого летали три космонавта, и мы хотим продолжить те космические исследования, которые они проводили",

- сказал Мусин, отвечая на вопрос ТАСС о возможной отправке казахстанского космонавта на орбиту.
Ранее генеральный директор Роскосмоса Юрий Борисов сообщил в интервью "Известиям", что с Казахстаном обсуждается вопрос запуска на орбиту казахстанского космонавта.
Как отметил Мусин, сейчас несколько научных институтов разрабатывают программы возможных исследований на МКС.

"Для отправки космонавта нужна соответствующая научная программа. После того как будет выбрана научная программа, мы более точно определим сроки и сможем назвать детали по отправке казахстанского космонавта на МКС",

- пояснил он. Министр уточнил, что космонавт будет выбираться под конкретную научную программу. Он должен будет пройти медицинское обследование и состоять в отряде космонавтов.
Первым космонавтом Республики Казахстан стал Айдын Аимбетов, который совершил полет в космос в сентябре 2015 года. Он работал на МКС в составе 18-й экспедиции посещения, был доставлен на орбитальную станцию на российском корабле "Союз ТМА-18М" и возвращен на Землю на "Союзе ТМА-16М". До Аимбетова полеты в космос совершили Токтар Аубакиров (1991) и Талгат Мусабаев (1994, 1998, 2001).

[АниКей]

tass.ru

Казахстан намерен к 2029 году запустить новый спутник связи
ТАСС

АСТАНА, 15 декабря. /ТАСС/. Власти Казахстана планируют к 2029 году заменить спутник KazSat-3, через который организовано национальное телерадиовещание, на новый аппарат. Об этом сообщил ТАСС председатель аэрокосмического комитета Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Казахстана Баубек Оралмагамбетов.
"В целом для развития нашей группировки космической связи, которую сейчас составляют KazSat-2 и KazSat-3, мы рассматриваем разные варианты создания нового спутника. К 2029 году мы должны заменить спутник KazSat-3. Поэтому мы отправили потенциальным мировым производителям, включая российских производителей, запрос о том, за какую стоимость и с какими техническими параметрами они могут сделать спутник для Казахстана", - сказал Оралмагамбетов.
По его словам, сейчас министерство получает ответы на запросы от различных компаний, включая европейские, и анализирует, какие из них предлагают лучшие технические параметры и наиболее выгодные условия создания космического аппарата. "Рабочее название спутника - KazSat-3R. Мы в следующем году будем активно проводить эту работу, предварительная аналитика у нас есть. Самое главное - определиться с техническими параметрами спутника: какая полезная нагрузка у него будет, на какую территорию будет идти телевещание, какой объем интернет-трафика через этот спутник пройдет. Исходя из этого мы будем определять производителей с точки зрения цены [спутника] и компетенции этих производителей", - пояснил председатель аэрокосмического комитета. Он отметил, что до конца 2024 года ведомство планирует определить компанию, которая станет производителем нового аппарата.
Сейчас Казахстан имеет собственную космическую систему связи, состоящую из спутников KazSat-2 и KazSat-3, а также наземных комплексов управления. Срок эксплуатации KazSat-2 завершится в 2026 году, а срок функционирования KazSat-3 - в 2029 году.
Ранее генеральный директор Роскосмоса Юрий Борисов сообщил в интервью "Известиям", что госкопорация получила от Казахстана запрос на разработку нового спутника связи.

[zandr]

https://tass.ru/kosmos/19891103

Россия предложила Казахстану продолжить научную программу на МКС
АЛМА-АТА, 3 февраля. /ТАСС/. Россия предложила Казахстану продолжить исследования на Международной космической станции (МКС). Об этом сообщил министр цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности Казахстана Багдат Мусин.

"К нам поступило предложение от Роскосмоса продолжить научную программу (на МКС - прим. ТАСС). У нас есть, скажем, ряд научных работ, которые [находятся] в стадии доработки", - сказал Мусин, отвечая на брифинге на вопрос корреспондента ТАСС. Он пояснил, что "Российская Федерация готова рассмотреть любые предложения". "Мы со своей стороны еще обсуждаем и не готовы сейчас конкретно говорить кого для каких исследований мы будем отправлять в космос", - отметил министр.
"Это работа, которую в настоящее время проводят три наших научных института по конкретным задачам, которые должны быть решены", - отметил глава Минцифры.

В конце прошлого года Мусин сообщал, что они обратились к российской стороне с предложением продолжить космические исследования на Международной космической станции с отправкой на орбиту казахстанского космонавта. Глава Минцифры тогда указал, что казахстанская сторона просила предоставить республике наиболее мягкие условия, связанных с бюджетом, подчеркнув, что "у нас до этого летали три космонавта", и республика настроена продолжить те космические исследования, которые они проводили.

[Брабонт]

Им ничего нафиг не нужно, кроме тэнге.