Русский космос

[АниКей]

Главная → Публикации → Новости
Новости
#Роскосмос#Н-1#Русский космос
23.11.2022 10:00
Последний шанс

Осколок корпуса ракеты-носителя Н-1 No5Л, аварийный старт которой состоялся 3 июля 1969 года

Установка «примерочного» макета ракеты Н-1 (изделие 1М) на стартовый стол
Модель лунного корабля, который должен был выводиться ракетой-носителем Н-1
Осколок корпуса ракеты-носителя Н-1 No5Л, аварийный старт которой состоялся 3 июля 1969 года


Пятьдесят лет назад, 23 ноября 1972 года, состоялся четвертый, и последний, пуск самой большой ракеты в истории отечественной космонавтики. Со стартовой площадки № 110 космодрома Байконур в свой непродолжительный полет отправилась сверхтяжелая лунная «царь-ракета» Н-1. 
Почти 3000 тонн металла и топлива высотой 105 метров. Сегодня макет ракеты Н-1 стоит в той части экспозиции московского Музея космонавтики, где посетители могут узнать о лунной программе СССР. Напротив установлен советский лунный скафандр «Кречет-94» и инструменты для сбора лунного грунта. В соседней витрине можно увидеть модель лунного корабля для посадки на поверхность спутника. 
Можно бесконечно долго продолжать споры об итогах лунной гонки и ее результатах. Но есть факты, которые не оспариваются: СССР — первый в космосе, США — первые на Луне. А вот что дали современной науке и технике те или иные конструкторские решения, применявшиеся в рамках космических программ, – другой вопрос. И в этом плане много интересной информации дает проект создания универсальных ракет серии Н и ее самой мощной модификации Н-1, который долгое время был засекречен.
 
Споры конструкторов 
Неспокойно вокруг этого носителя было с самого начала. Иногда даже складывается впечатление, что Н-1 был обречен на хронические трудности. 
Началось с извечного вопроса «зачем?». Для главного конструктора сверхтяжелого носителя С. П. Королёва ответ был очевиден. Ракета нужна для доставки на околоземную орбиту тяжелых космических аппаратов для различных исследований — от изучения Солнца до выявления форм органической жизни на других планетах. Сергей Павлович предполагал доставлять спутники на высокие орбиты для ретрансляции теле- и радио�сигналов. Он надеялся осуществлять и самые смелые миссии, такие как экспедиции на Луну, а затем на Марс и Венеру, запуск автоматических межпланетных станций для исследования газовых гигантов — Юпитера и Сатурна. Рассматривалась возможность использования суперракеты и в военных целях. 
После определения задач возник спор: какое топливо должно быть применено в ракете? Главный авторитет в области жидкостных ракетных двигателей в стране Валентин Глушко встал в оппозицию к Сергею Королёву. Он предлагал использовать двигатели на высококипящих токсичных компонентах топлива (четырехокись азота и несимметричный диметилгидразин), тогда как Королёв настаивал на использовании более экологически чистых керосина и кислорода для двигателей первой и второй ступеней. 
Дискуссия о топливных компонентах вышла за пределы круга главных конструкторов: в нее были вовлечены Центральный комитет партии и правительство страны. И Королёв, и Глушко оставались при своих мнениях. Оценивать правоту участников этого спора не имеет смысла — важно другое. Возможно, именно благодаря этой конкуренции, основанной на принципе «все на благо общего дела», с тех пор было создано многое, чем по сей день пользуется современная ракетно�космическая отрасль.
Выбор был сделан в пользу идеи Королёва. Когда В. П. Глушко отказался делать кислородно�керосиновые двигатели для Н-1, их разработка была передана на Государственный союзный опытный завод № 2 (г. Куйбышев) Николая Кузнецова. Он стал создавать двигатели НК-15, НК-15В и НК-9 для всех ступеней этой ракеты. 
Надо сказать, что столкновение мнений по поводу двигателей не единственное в истории Н-1. В разное время с Королёвым спорили его заместитель по испытаниям Леонид Воскресенский и даже Владимир Бармин, главный конструктор стартовых комплексов. Вопрос одобрения проекта «наверху» тоже легко не решался: в основном из-за высокой стоимости всей программы высадки человека на Луну и создания других полезных нагрузок для супертяжа. 
Тем не менее состоялось четыре старта Н-1. Они, к сожалению, закончились неудачей.
Борис Черток, один из ближайших соратников Сергея Королёва и пришедшего после его смерти академика Василия Мишина, в своих мемуарах так описывал первые три пуска ракеты:
«Первые два пуска фактически были огневыми испытаниями 30 двигательных установок первой ступени. Только на третьем пуске Н-1 № 6Л мы впервые могли проверить динамику управления при исправно работающих всех двигателях первой ступени. И тут же нарвались на неустойчивость по крену. На 14-й секунде ракета закрутилась и после 50-й секунды "ушла за бугор"».
 
Ракета-монстр 
Примечательно, что все четыре старта закончились еще во время работы первой ступени. Здесь стоит сказать пару слов о самой главной проблеме для Н-1. Из-за огромного диаметра первой ступени, на которой были установлены тридцать двигателей НК-15, ее невозможно было испытать в полном сборе. Более того, не было возможности испытать прожигом все устанавливаемые двигатели в отдельности. Таким проверкам подвергался лишь каждый шестой двигатель. 
Любой инженер подтвердит аксиому: чем проще механизм, тем он надежней. А на Н-1 вдобавок к тридцати двигателям на первой ступени еще восемь стояли на второй и четыре на третьей ступени! Очевидцы подтверждают, что вид ракеты производил неизгладимое впечатление. Настоящий монстр походил на нечто инопланетное, неземное, заумно-сложное. 
Тысячи людей трудились над созданием ракеты. Еще столько же строили стартовый стол и необходимую инфраструктуру вокруг. И каждый из специалистов хотел только одного: чтобы ракета взлетела. 
Какова вероятность успеха полета такой громоздкой конструкции без должной наземной отработки? Неудивительно, что первые две попытки пуска ракеты-гиганта стали своеобразным полем для работы над ошибками. Этот подход до поры до времени оправдывал себя. Именно так, методом проб и ошибок, были доведены до принятия на вооружение баллистические ракеты Р-1, Р-5 и Р-7, знаменитая «семерка». Подобный «натурный» подход объясним: в то время у разработчиков не было ни вычислительных мощностей для моделирования старта ракеты, ни накопленного годами опыта. Напомню, что это были все еще первые шаги человека – с твердой земной поверхности в неведомый космос.
Становится понятным, что имел в виду Борис Черток, когда сравнивал пуски Н-1 с хождением по минному полю без миноискателя. Находить недочеты и замечания по работе различных систем приходилось непосредственно «в поле».
При втором пуске 3 июля 1969 г. была полностью разрушена пусковая установка, а вторая, соседняя, сильно повреждена. На выявление причин аварии, дополнительные испытания серийных двигателей и подготовку второй пусковой установки ушло два года. 
 
Заключительная попытка
Следующая, третья, попытка запустить гигантскую ракету состоялась 27 июня 1971 г. Она тоже оказалась неудачной (но теперь уже не по вине двигателей Н. А. Кузнецова. — Ред.).
Тот год омрачился смертью Алексея Исаева (25 июня), главного конструктора корректирующих двигателей, соратника каждого, кто в то время занимался ракетами в нашей стране, а затем гибелью (30 июня) экипажа «Союза-11» Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева. Тем не менее про Н-1 не забыли. Президент Академии наук СССР Мстислав Келдыш вынес на обсуждение дальнейшие перспективы проекта, и было принято решение доработать ракету и произвести контрольный, четвертый, пуск. Права на ошибку уже не было.
К этому старту ракета подверглась серьезной модернизации, направленной на устранение выявленных недостатков и увеличение массы выводимого полезного груза. Было введено управление полетом с помощью бортовой ЭВМ по командам гироплатформы. Для исключения вращения по крену монтировались рулевые двигатели. Внутри ракетных блоков устанавливалась фреоновая противопожарная система, создающая в полете защитную газовую среду вокруг двигателей. 
Измерительные системы были доукомплектованы вновь созданной малогабаритной радио�телеметрической аппаратурой. Всего на этой ракете фиксировалось более 13 тысяч датчиков. 
 
День старта 
23 ноября 1972 г. Слышны команды: предварительная, промежуточная, главная, есть контакт подъема.
Все 30 двигателей Н-1 работают штатно. А дальше... Борис Черток вспоминает:
«50 секунд! Тангаж, рысканье, вращение в норме. Полет нормальный.
95 секунд! Двигатели центра выключены. Полет нормальный.
100 секунд! Полет нормальный.
Так и должно быть. На время 94.5 секунды по программе выключаются шесть центральных двигателей блока А.
Неужели проскочили? Я в который раз бросаю взгляд на свою шпаргалку, где расписаны по времени основные этапы полета. Все внутри сжимается в ожидании доклада о разделении и запуске блока Б. Это должно произойти на 113-й секунде.
110 секунд... сбой! Сбой информации. Потеря информации по всем каналам!
Информация с «борта» после доклада о сбоях так и не восстановилась. Уже ясно. Не проскочили! Авария на первой ступени. Теперь авария всего за несколько секунд до включения двигателей блока Б и разделения».
Уже потом установят: «Ракета пролетела без замечаний 106.93 секунды, но за 7 секунд до расчетного времени разделения первой и второй ступеней произошло практически мгновенное разрушение насоса окислителя двигателя №4». Опять подвел двигатель НК-15. Опять «разбор полета» и тяжелое решение подготовить еще один старт ракеты Н-1, но уже с новыми двигателями НК-33. 
 
Несчастливый финал
Тем временем еще одного шанса ракете Н-1 так и не дали. Через два года после катастрофы программу решено было свернуть, а руководителя ЦКБЭМ В. П. Мишина снять с должности. В Научно-производственном объединении «Энергия» новый руководитель В. П. Глушко добился финансирования создания новой сверхтяжелой ракеты-носителя «Энергия». 
Из-за строжайшей секретности, в которой держали все работы по Н-1, широкой общественности о проекте стало известно лишь спустя 17 лет. По этой причине отдельные элементы ракеты в различных музеях страны встретишь нечасто. Зато есть другие вещественные свидетельства, демонстрирующие всю смелость замысла создателей советской лунной программы, а также обломки Н-1, которые бережно хранятся в фондах московского Музея космонавтики.
 
Авторы: Георгий Лисицин 
 

Материал опубликован в журнале «Русский космос»

[Шамс]

Автор Игорь Лисов?

[Shin]

Автор Игорь Лисов?

Неть. Из музея автор

[Разъём]

Кстати. Может к месту. Полноразмерный макет лунного корабля с лабораторного корпуса каф 601 выставлялся за рубежом впервые и, по-моему, единственный раз в 1995 году в Париже в Диснейленде.

[SOLDIER]

Это скафанд "Кречет", если не ошибаюсь?

[Liss]

Автор Игорь Лисов?

Неть. Из музея автор

Что-то нехорошее я помню про тов. Лисицина...

[Бертикъ]

Это скафанд "Кречет", если не ошибаюсь?

Скорее всего - кираса от "Орлана" с пришпандоренными штанинами и рукавами от "Сокола-КР" (для ТКС).
"Ита-а-ак сойдет" (с) Вовка

[спец]

По видимому - да. Вот Кречет

[Salo]

На сайте Роскосмоса появилась электронная версия ноябрьского номера журнала «Русский космос». Доступен по ссылке - https://www.roscosmos.ru/38466/

Кто-то может выложить альтернативную ссылку?

[Бертикъ]

На сайте Роскосмоса появилась электронная версия ноябрьского номера журнала «Русский космос». Доступен по ссылке - https://www.roscosmos.ru/38466/

Кто-то может выложить альтернативную ссылку?

https://disk.yandex.ru/i/DiLMiDpxiXOMEg

[АниКей]

или отсюда скачать https://disk.yandex.ru/d/HuQDonsV-VgY-w

[АниКей]

или отсюда скачать:
https://cloud.mail.ru/public/k8HH/Sf6XZuhEa

[Salo]

Спасибо, коллеги!

[Shin]

Ну вот и всё. Выложили последний номер.

[Iv-v]

А вас теперь поувольняют или на другую работу переведут? 

[Shin]

А вас теперь поувольняют или на другую работу переведут?

Сократили всех. Пока никому ничего взамен не предложили, так что ищем работу.

[Shin]

Вы не можете просматривать это вложение.

Русский космос, последний номер

[Iv-v]

Вот и остались мы сирые...

[Старый]

Сирые мы уже давно. Эта мурзилка была придумана исключительно для того чтобы не жалко было расставаться. 

[спец]

ФНК-то есть кому содержать? Хостинг там и прочие сетевые-дизайнерские заморочки.