90 лет Д.И. Козлову

[poruchik]

к сожалению ЦСКБ ждет медленное угасание. кадры оставленные Д.И. оказались неспособны на дальнейшее развитие космонавтики

[Pit]

к сожалению ЦСКБ ждет медленное угасание. кадры оставленные Д.И. оказались неспособны на дальнейшее развитие космонавтики

ЦСКБ нонче структурное подразделение центра ЦСКБ-Прогресс.
что значит ждёт угасание? а чем они занимаются сейчас?
 :lol:  :lol:  :lol:  :lol:  :lol:
Есть одно старое проверенное средство чтобы не угасть итп- надо работать, много и хорошо.  Причём так чтобы за это платили столько чтобы думать в основном о работе.

Просто повторю слова Козлова прошлой весной- пока инженер получает четыре с половиной тысячи перспектив у российской космонавтики нет.

[Salo]

http://www.vkonline.ru/article/9434.html

«Звездная судьба»
В Самарском аэрокосмическом университете прошел вечер памяти Дмитрия Козлова  

Почетные гости вечера с удовольствием осматривали недавно открытый мемориальный уголок Дмитрия Козлова


Конструктор, грядящий в небо

Место вечера было выбрано не случайно. С этим вузом тесно связана жизнь Дмитрия Ильича: он руководил кафедрой «Летательные аппараты», здесь под его руководством выросла плеяда талантливых ученых.  
В начале вечера в музее авиации и космонавтики был торжественно открыт мемориальный уголок Дмитрия Козлова. Здесь нашли место его личные вещи, документы, письма. А еще — скульптура, где Дмитрий Ильич смотрит в небо. А также свидетельство о присвоении имени Дмитрия Ильича Козлова одному из небесных тел, чья орбита проходит между Юпитером и Марсом.
Человек этот действительно легендарный: один из учеников Сергея Павловича Королева, член-корреспондент Российской академии наук, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии и Государственных премий. В течение многих лет он возглавлял в Самаре Центральное специализированное конструкторское бюро (ЦСКБ) и был прямо причастен к освоению космоса. Запуск первого спутника, полет первого космонавта Юрия Гагарина — все это произошло при непосредственном участии Дмитрия Ильича.
А еще он был почетным гражданином Самарской области и этим званием очень дорожил. Кстати, и вечер, организованный Поволжским общественным историко-культурным фондом, - один из цикла вечеров, посвященных почетным гражданам. Проходят они при поддержке областного министерства культуры. Министр культуры Ольга Рыбакова, выступившая на вечере, напомнила, что каждый из этих людей — легенда. И то, что они объединились в Клуб почетных граждан, и то, что проводятся такие вечера, - это прекрасная возможность для молодежи приобщиться к их уникальному опыту.
 
Украшением вечера стал фильм «Звездная судьба» о жизни генерального конструктора — начиная с того момента, как он ушел добровольцем на фронт

Некоторые из почетных граждан Самарской области тоже пришли на вечер, а один из них, хоровой дирижер Владимир Ощепков, был не только гостем, но и участником этого действа, как всегда, эмоционально дирижируя сводным хором.
«Надежда - мой компас земной»

Вечер прошел на едином дыхании. Никакой официальщины. Были  очень точно подобранные песни в исполнении «ощепковского» хора («Я — Земля, я своих провожаю питомцев», «Присядем, друзья, перед дальней дорогой», «Знаете, каким он парнем был»...) Был гимн «ЦСКБ-Прогресс», исполненный академическим хором этого предприятия, с прекрасными словами о космической мысли, которая преодолела пространство и время. Были стихи поэтов-классиков о свидании человека с мирозданием, замечательно прочитанные ведущим вечера, руководителем Самарского литературного центра Василия Шукшина Геннадием Матюхиным. Были добрые и искренние слова соратников Дмитрия Ильича и его сына Владимира, который продолжил дело отца и работает на «Прогрессе» - заместителем генерального конструктора по внешнеэкономическим связям.
А украшением вечера стал документальный фильм «Звездная судьба», его режиссер — президент Поволжского историко-культурного фонда Мария Серкова. В фильме рассказывается об этапах звездной судьбы генерального конструктора — начиная с того момента, как 1 июля 1941 года он ушел добровольцем на фронт, хотя у него была бронь. Не один раз он был на волосок от гибели. Но судьба хранила его. «Мне везло в жизни», - говорит в фильме  Дмитрий Ильич. В чем везло? Сам он объясняет это так: «Я во всех делах участвовал».
Закончился вечер одной из любимых песен Дмитрия Ильича «Надежда». Заслуженный деятель искусств  Владимир Ощепков, дирижировал то хором, то залом, и весь зал подпевал хористам: «Надежда — мой компас земной...»

[bsdv]

к сожалению ЦСКБ ждет медленное угасание. кадры оставленные Д.И. оказались неспособны на дальнейшее развитие космонавтики

Всему свое время, пока что речь шла исключительно о выживании...
Своими силами, заметьте...

[Pit]

к сожалению ЦСКБ ждет медленное угасание. кадры оставленные Д.И. оказались неспособны на дальнейшее развитие космонавтики

Всему свое время, пока что речь шла исключительно о выживании...
Своими силами, заметьте...

"павлины говоришь..."- вспоминается классический фильм,
ну и как выжили, что ли?
Те которые сдавались в плен тоже собирались выживать. Несколько неуместная наверное аналогия но всё же.
 :?  :?  :lol:  :lol:

[bsdv]

к сожалению ЦСКБ ждет медленное угасание. кадры оставленные Д.И. оказались неспособны на дальнейшее развитие космонавтики

Всему свое время, пока что речь шла исключительно о выживании...
Своими силами, заметьте...

"павлины говоришь..."- вспоминается классический фильм,
ну и как выжили, что ли?
Те которые сдавались в плен тоже собирались выживать. Несколько неуместная наверное аналогия но всё же.
 :?  :?  :lol:  :lol:

Интересно, кому это в плен вы собрались отдать Самарцев.
Вспоминается, что в конце 90-х, начале 2000-х их вполне серьезно собиралась подмять Лавка со своим Фрегатом, что уже само по себе смешно. На сегодняшний день об этом и разговоров не ведется, скорее даже наоборот.

[Frontm]

Интересно, кому в плен вы отдали Самарцев.
Вспоминается, что в конце 90-х, начале 2000-х их вполне серьезно собиралась подмять Лавка. На сегодняшний день об этом и разговоров не ведется.

А не наоборот? Мне вспоминается что серийное производство Фрегатов хотели отобрать у НПОЛ и передать самарцам.

[bsdv]

Интересно, кому в плен вы отдали Самарцев.
Вспоминается, что в конце 90-х, начале 2000-х их вполне серьезно собиралась подмять Лавка. На сегодняшний день об этом и разговоров не ведется.

А не наоборот? Мне вспоминается что серийное производство Фрегатов хотели отобрать у НПОЛ и передать самарцам.

Так я ж о том и говорю, но это уже было позже . А поначалу Фрегат стоил как Союз.
Про планы холдингостроения предшественника Перминова и вспоминать не хочется

[LSD]

Вопрос, фильм «Звездная судьба» есть в сети?

[LSD]

Одно из последних интервью Дмитрия Ильича Козлова:
http://tvroscosmos.ru/frm/kosmostv/vesti/2009/vesti090309-1.php

Salo, спасибо за ссылку!

[Pit]

Интересно, кому это в плен вы собрались отдать Самарцев.
Вспоминается, что в конце 90-х, начале 2000-х их вполне серьезно собиралась подмять Лавка со своим Фрегатом, что уже само по себе смешно. На сегодняшний день об этом и разговоров не ведется, скорее даже наоборот.

С фрегатом по сути  подмяли. Подробности пока не для озвучивания.
Впрочем возможно что-то сказал Кирилин в майском докладе на конференции в москве....дык где он тот доклад!
Но собственно это мелочи- подминать пытались раньше и совершенно
другим аппаратом. Он полетел у них, в смысле у лавки. Правда
толком не работал. Всё это напоминало возню нищих в луже грязи.
В итоге денег нет ни на их ни на наш. Да собственно уже наверное и не нужно- электроника стареет быстро.


что касается сдачи- это Вы собрались выживать..
Выжили! кто?! как там главбух сказала- "умные все ушли а дуракам и платить нечего!"....
Народ кто умел хотел и мог ушел и довольно многие неплохо нашли себя. Оставшиеся... эт не я эт кирилин сказал что он бы 2/3 выгнал если бы контора была частной- ну им как минимум надо психиаторов бригаду включая сами понимаете кого..
99% народа там настолько изломаны что то что они делают им БЕЗРАЗЛИЧНО! есть одно желание - ДЕНЬГИ!
Беда в том что реально работают единицы, остальные сидят...

Больно всё это и стыдно. "за державу обидно".

п.с. а тут гадают такую РН слепить или сякую!- фиг вам! радуйтесь  что хоть это летает. И то....

[Pavel]

Вобще -то если производство Фрегатов передадут в Самару лично я буду только рад. А то такое впечатление, что Лавка уделяет внимание только ему одному, задвинув все остальные проекты  :evil:

[Pit]

Вобще -то если производство Фрегатов передадут в Самару лично я буду только рад. А то такое впечатление, что Лавка уделяет внимание только ему одному, задвинув все остальные проекты  :evil:

Да нет, никто передавать ничего не будет. Это не нужо и малореально.
Скорее всего фрегатом занимаются поскольку за это деньги платят.На АМС же почти ничего не дают.
На лавке говорят страшная нищета.

[bsdv]

Интересно, кому это в плен вы собрались отдать Самарцев.
Вспоминается, что в конце 90-х, начале 2000-х их вполне серьезно собиралась подмять Лавка со своим Фрегатом, что уже само по себе смешно. На сегодняшний день об этом и разговоров не ведется, скорее даже наоборот.

С фрегатом по сути  подмяли. Подробности пока не для озвучивания.
Впрочем возможно что-то сказал Кирилин в майском докладе на конференции в москве....дык где он тот доклад!
Но собственно это мелочи- подминать пытались раньше и совершенно
другим аппаратом. Он полетел у них, в смысле у лавки. Правда
толком не работал. Всё это напоминало возню нищих в луже грязи.
В итоге денег нет ни на их ни на наш. Да собственно уже наверное и не нужно- электроника стареет быстро.


что касается сдачи- это Вы собрались выживать..
Выжили! кто?! как там главбух сказала- "умные все ушли а дуракам и платить нечего!"....
Народ кто умел хотел и мог ушел и довольно многие неплохо нашли себя. Оставшиеся... эт не я эт кирилин сказал что он бы 2/3 выгнал если бы контора была частной- ну им как минимум надо психиаторов бригаду включая сами понимаете кого..
99% народа там настолько изломаны что то что они делают им БЕЗРАЗЛИЧНО! есть одно желание - ДЕНЬГИ!
Беда в том что реально работают единицы, остальные сидят...

Больно всё это и стыдно. "за державу обидно".

п.с. а тут гадают такую РН слепить или сякую!- фиг вам! радуйтесь  что хоть это летает. И то....

Печальная картина, из нашего набора 92-го в 250 чел 1 фак. СГАУ окончило 80, а спустя 10 лет продолжают работать по специальности считанные единицы. А ведь были действительно увлеченные и талантливые ребята. Кстати и на работу в ЦСКБ всех кто хотел взяли без исключения. Но надолго никто не задержался. Потеряное поколение... . Самое страшное в том, что за 10 прошедших лет ситуация в принципе не изменилась. Но не смотря на это надо признать, и это факт, признаваемый многими, Самара остается на плаву, и если и тонет, то гораздо медленнее чем остальные киты бывшей советской космонавтики. А это все таки оставляет надежду...

[Pit]

Печальная картина, из нашего набора 92-го в 250 чел 1 фак. СГАУ окончило 80,

ааа понятно, это выпуск 97го или 98го. Где Ищенко с Кузминовым или Зайцев..

Почти 100% что мы пересекались.

а спустя 10 лет продолжают работать по специальности считанные единицы.

из нашего выпуска по специальности- 6 шт.
Вообще своеобразный пик был между 85м и 88м. Это были наверное одни из самых сильных выпусков. Эти люди могли бы сейчас возглавлять как минимум отделы. А они ушли. Конечно  стали не последними людьми- свои фирмы у многих.

А ведь были действительно увлеченные и талантливые ребята.

в 90-х уже мало.

Кстати и на работу в ЦСКБ всех кто хотел взяли без исключения.

их и сейчас возьмут.  на 6 с половиной тыщщщщщ. Только никакого роста,
квартиры не будет, соответственно семьи не будет, машины не будет,
Диссер начнёшь делать- перекинут на другую работу и хорошо если не канавы долбить.

Но надолго никто не задержался. Потеряное поколение... . Самое страшное в том, что за 10 прошедших лет ситуация в принципе не изменилась. Но не смотря на это надо признать, и это факт, признаваемый многими, Самара остается на плаву, и если и тонет, то гораздо медленнее чем остальные киты бывшей советской космонавтики. А это все таки оставляет надежду...

Надежда остаётся. Вот когда Ангару пусть даже макет просто поставят на старт, вот тогда будет  поздно.

[Salo]

http://gazet.net.ru/narodnaya-tribuna/dmitrij-ilich-kozlov-nikakix-legend-vokrug-menya-ne-nado-ya-byl-ryadovym-soldatom.html

ДМИТРИЙ ИЛЬИЧ КОЗЛОВ: НИКАКИХ ЛЕГЕНД ВОКРУГ МЕНЯ НЕ НАДО. Я БЫЛ РЯДОВЫМ СОЛДАТОМ[/size]

Четверг, 01 Октября 2009 г.

Итог долгой, насыщенной и счастливой жизни Дмитрия Ильича Козлова, наверное, можно уложить в одну фразу: семьдесят один год на передовом рубеже защиты военных и геостратегических интересов Родины.

Эту судьбу он избрал, поступив в 1938 году в Ленинградский военно-механический институт, и подтвердил свой выбор 30 июня 1941 года, когда ушел с пятого курса в народное ополчение защищать Ленинград, хотя на студентов военмеха - будущих специалистов военной промышленности - распространялась бронь.

Нужно ли было брать на фронт студента, который через несколько месяцев мог стать инженером на предприятии военно-оборонной промышленности, – это вопрос из сегодняшнего дня. К тому же, кроме рациональных соображений, есть такие понятия, как любовь к Родине, самоотверженность, совестливость, и самые резонные доводы может перевесить один-единственный вопрос, на который каждый человек отвечает себе в душе: «Как потом людям в глаза смотреть буду?».

С первых дней морской пехотинец Козлов на передовой. Первое ранение – в августе 41-го. Второе – в январе 44-го. И всякий раз, попадая после госпиталя в «тыловые части» (в стройбат или преподавателем на курсы младших командиров – весьма относительный «тыл» Ленинградского фронта!), Козлов снова и снова пишет рапорта на имя командующего фронтом - он рвется в бой! В мае 1943 года в перерыве между боями Козлова приняли в партию.

 Фронтовая биография, трёхлетний боевой путь Д.И.Козлова уместились на карте одной Ленинградской области. И главное, вероятно, в оценке этой биографии определится одним словом: «выстоял».

Из военного билета Д.И.Козлова:  

В 1943 году награжден медалью «За оборону Ленинграда».

В 1944 году награжден орденом Красной Звезды.

С 30.01. 1944 г. – на излечении в эвакогоспитале № 1117.

С 07.05.1944 г. – командир взвода 173-го стрелкового полка.

С 01.06. 1944 г. - на излечении в эвакогоспитале № 2763.

В мае 1944 года при прорыве линии Маннергейма старшему лейтенанту Козлову оторвало левую руку. В октябре 1944 года он вернулся на пятый курс Военмеха.

«Дипломную работу, посвящённую взрывателям, я защищал 25 декабря 1945 года. 27 декабря 1945 года получил диплом инженера-механика. Но нас никуда не распределили, - вспоминал Дмитрий Ильич. - В Московском авиационном, МВТУ и Ленинградском военно-механическом – для выпускников, защитивших дипломы, создали так называемые «курсы по новой технике». По ракетной технике, короче говоря».

В мае 1946 года бывших военмеховцев направили в Подлипки-Калининград, на артиллерийский заводе № 88, перепрофилированный на выпуск ракет. Козлов уехал туда вместе с молодой женой Зоей, бывшей своей однокурсницей.

13 мая 1946 г. было принято Постановление Совета Министров СССР по развитию реактивного вооружения, которое положило начало советскому ракетостроению.

16 мая 1946 г. на базе завода № 88 был основан НИИ-88 по разработке ракет с жидкостными двигателями.

Из трудовой книжки Д.И.Козлова:

Завод № 88 Министерства Вооружения.

1946. V. 15. Зачислен на должность инженера-конструктора.

Таким образом, Д.И.Козлов оказался одним из самых первых «новобранцев» новой ракетной отрасли!

В конце июня 1946 г. Дмитрий и Зоя Козловы были командированы в Германию, где советские специалисты собирали разрозненную документацию и то, что осталось от немецких боевых ракет – Фау-1, Фау-2, А9.

«Сергея Павловича Королева я увидел первый раз, когда мы только приехали, - вспоминал Д.И.Козлов. - Он собрал нас всех, проинструктировал. Никакого «страшного» начальнического вида не было. Нормальный полковник.

Я с женой попал в Нордхаузен, Werke-Drei, где работал конструктором. Когда я увидел первый раз Фау-2, никаких особых эмоций она у меня не вызвала – так, железка и железка. Ко мне, вчерашнему студенту, все относились по-доброму. В шинели, инвалид, фронтовик – поэтому, наверное, и парторгом выбрали в партгруппе советских специалистов.

И уже в Германии мы с Королевым начали друг друга понимать. Когда командировка закончилась, он мне и Зое предложил у него в отделе работать. Мы согласились, и с декабря 1946 года перешли под начало Сергея Павловича».

Командировка в Германию определила не только всю последующую биографию Козлова. За эти месяцы работы с немецкой ракетной документацией и остатками материальной части Фау-2 вчерашний студент приобрел бесценные навыки особой стереоскопичности технического мышления – когда из отдельных разрозненных частей надо восстановить целое; а зная общие принципы функционирования какой-либо системы, восстановить недостающие составляющие. Потом, через годы, о редкостной технической интуиции Козлова-руководителя будут ходить легенды...

Из трудовой книжки Д.И.Козлова:

28.08. 1948 г. – начальник группы завода № 88, Москва.

30.06.1951 г. – ведущий конструктор ОКБ-1.

 Все королёвские ракеты большой дальности, а потом баллистические и межконтинентальные - Р-1, Р-2, Р-3 (эскизный проект), Р-5, Р-7 – что называется, прошли через руки Козлова.

«Когда было принято решение Р-5 делать, Королев меня, начальника сектора общих видов, назначил ведущим конструктором Р-5 (8А62), - рассказывал Дмитрий Ильич. - Р-5 - интересная ракета, и история ее интересная. Помню, как начиналась работа по атомной программе. В Подлипки приехал трижды Герой Н.Л. Духов, заместитель Курчатова. Во время самой первой беседы с Сергеем Павловичем (я присутствовал на этой беседе) они разругались. «Король» потребовал: «Надо, чтобы мои конструкторы знали атомную головную часть, её устройство».

А Духов – ни в какую: «Это мы не можем! Всё засекречено!».

И Королёв сказал: «Тогда идите. Не будем делать ракету, если вы не скажете, как работает боевая атомная головная часть». Просто до ругани у них дошло. Потом всё-таки договорились. Королёв своего добился.

С.П.Королев к голосу ведущих конструкторов прислушивался внимательнейшим образом. К примеру, когда я был ведущим конструктором по ракете Р-5, я решил в хвостовом отсеке переставить чуть ли не все приборы. Все возражали, но меня поддержал С.С. Крюков, с нами согласился С.П.Королев, и всё переставили, как нужно. Так, как я предложил».

В апреле 1956 г. за создание ракетного комплекса Р-5М Д.И.Козлов был награжден орденом Ленина.

В Подлипках его до сих пор считают своим: «Ну, Козлов же наш, он у нас работал, он от нас в Куйбышев ушел». Ветераны королёвского ОКБ-1 прекрасно помнят молодого, неименитого конструктора Дмитрия Козлова, подтянутого, общительного, азартно играющего в волейбол во время коллективных поездок на природу в Болшево.

Подлипкинский рассказ о волейболе на пляже Д.И. Козлов опроверг: не было такого, какой волейбол с одной рукой? Но, правда, вскоре рассказал, как гонял в Германии на мотоцикле... Что же, у памяти сердца свои законы. И, наверное, суть подлипкинской легенды в том, что в ней – не ситуация, а характер. Сейчас, через годы, Дмитрий Ильич вспоминается как человек компанейский, веселый и неугомонный: не играет в воскресный день в карты и не дремлет в приятном расслаблении в тени на травке – нет, всегда в движении, в действии, в кругу друзей... Они же, старые товарищи, рассказали об очень важном аспекте деятельности будущего Генерального, который можно было бы назвать так: «Козлов – заводчанин» или «Козлов-производственник».

НИКИТСКИЙ Владимир Петрович, бывший зам. генерального конструктора Ракетно-космической корпорации «Энергия»:

Уникальность таланта С. П. Королева - создателя и руководителя космической отрасли, была, на мой взгляд, в том, что Сергей Павлович умел из достаточно образованных и талантливых инженеров выделить наиболее сильные личности и давал им целые направления. Ведь даже мать свое дитя отпускает с опаской на улицу, потом в жизнь. А Королев рисковал не своим дитем. Он рисковал всю жизнь своей головой. И поэтому ему нужны были такие люди, как Дмитрий Ильич Козлов: смелые, честные, порядочные, которые не подставят, не напишут бумажечку, что – вот это мне поручил Сергей Павлович Королев, поэтому я не виноват. Он скорее сам грудью закроет...

Ведь в нашей отрасли было очень много талантливых людей: и инженеров, и ученых. Честь им и хвала. Но организационное начало не всем дано. А С.П. Королев мог увидеть в человеке, который рядом с ним ходит, великого организатора. И время показало, что он не ошибся. Дмитрий Ильич оказался не только хорошим организатором-производственником. Он развил и возглавил направление космической разведки, которое ему поручили вести.

Я хорошо знаю Козлова. Он всегда создает возможности для продвижения талантливых людей. Он всегда поддерживал науку. Он старается, чтобы все учились, чтобы больше знали. И вот за счет этого академик Козлов и создал свою школу – потому что он вокруг себя имел талантливых инженеров и ученых. ( Из интервью 2000 г.)

КОРЖЕНЕВСКИЙ Эдуард Иванович, ветеран РКК «Энергия»:

Вместе с Козловым мы начали работать в Калиниграде, в ОКБ-1 в 1946 году. Дмитрий Ильич сначала был старшим инженером сектора общих видов конструкторского отдела № 4, но там недолго пробыл, ушел в ведущие конструкторы. И здесь у него пошло всё нормально. Козлов быстро стал в нашем КБ заметной фигурой – самостоятельный, энергичный ведущий конструктор.

Была такая история. Как-то раз заместитель Королева, Харкин Сергей Иосифович, принял какое-то решение в цеху. А Козлов принял другое. И Дмитрий Ильич узнал об этом. Потом случайно они встретились в моем кабинете, и Козлов спрашивает: «Сергей Иосифович, на каком основании вы отменили мое решение?» Тот отвечает: «Я тут главный». А Козлов ему: «А я ведущий. Я так решил, и так будет. Идите и немедленно отмените ваше указание». Вот такой у него был характер.

Человек он исключительно инициативный, решительный и честный. По характеру властный, но вместе с тем простой, очень отзывчивый, очень внимательный к своим сотрудникам. Сергей Павлович Королев любил таких людей - инициативных, энергичных, смелых, на которых можно было рассчитывать, которым можно было доверять. Он в Козлове увидел такого человека.

Жена Дмитрия Ильича, Зоя Васильевна, – милая, приятная женщина. Они очень были дружны. Вместе уехали в Куйбышев. Предлагал работать в Куйбышеве и мне, но я уже привык к этой организации, отказался. Но нашей дружбе это не помешало. «Мешало» другое – Козлов равнодушен к рыбалке... Я-то увлекался, а он – нет.

На полигон из Куйбышева Козлов редко приезжал. А мы всегда с удовольствием ждали его приезда и всегда дружно встречали. Собирались обычно в 21-й столовой на Байконуре. Все хотели, чтобы он приезжал чаще, но он всё время был занят, ему некогда было ездить.

Дмитрий Ильич – очень милый, очень симпатичный, очень честный, очень порядочный человек. Он всегда уравновешен со всем коллективом, дружно было. (Из интервью 2000 г.)

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 декабря 1957 года «за создание образцов новой техники» С.П.Королёв и ряд ведущих сотрудников предприятия были удостоены Ленинской премии. В их числе был Д.И. Козлов.

В пятницу, 28 февраля 1958 года, на безымянском заводском аэродроме приземлился самолет Ил-14, принадлежавший ОКБ-1. В тот день на завод № 1прибыла группа специалистов для организации конструкторского сопровождения серийного производства межконтинентальной баллистической ракеты Р-7. В составе группы был 38-летний ведущий конструктор королёвского ОКБ Д. И. Козлов.

1 апреля 1958 г. приказом начальника 7-го Управления Государственного комитета по оборонной технике № 8с ведущий конструктор ракеты Р-7 Д.И.Козлов был назначен заместителем главного конструктора и ответственным представителем ОКБ-1 на Государственном авиационном заводе № 1.

3 апреля 1958 г. при заводе № 1 был организован филиал № 3 ОКБ-1 по производству ракет Р-7.

По признанию самого Дмитрия Ильича, ехать в Куйбышев он не хотел – ему нравилось работать в Подлипках. Уже была хорошая квартира в одном из новых домов. А в Куйбышеве ему поначалу была выделена комната в заводском семейном общежитии – обычной безымянской коммуналке: длинный коридор со множеством дверей, общая кухня...

КОЗЛОВ Дмитрий Ильич:

В заводоуправлении, на третьем этаже, нам выделили комнатушку метров в шесть – как представительству ОКБ-1 Королева на здешнем заводе. Я приехал в Куйбышев один. Янгель, когда создавал филиал в Днепропетровске, увёз с собой больше ста человек москвичей. Макеев - в Миасс, Решетнев - в Красноярск – все приглашали специалистов из Подлипок. А я всех подбирал на месте, в Куйбышеве – и рабочих, и инженеров. И они уезжали на два-три месяца в Москву, работали в цехах и отделах у Королева. И королёвские специалисты сюда приезжали постоянно в командировки.

Куйбышевский завод № 1 был такой красавец! А рядом еще 18-й авиационный, завод-близнец. И «Король» мечтал развивать здесь космическое производство дальше. Тут ведь в Куйбышеве возможности какие были! Даже у Янгеля в Днепропетровске таких возможностей не было, хотя там под ракетное производство отдали автомобильный громадный завод.

Ореол последующих полувековых триумфов «семерки» и ее создателей затмевает сложнейшие проблемы, которые сопровождали начало ее серийного производства в Куйбышеве. Да, денег на ракетную отрасль не жалели, постановления на самом высоком уровне приняли, полномочия Д.И.Козлову дали... Но мало ли на нашей памяти проектов, где были деньги и полномочия, только нет результата? Что же касается проблем, они были таковы, что даже многоопытный директор Первого завода Литвинов столкнулся с ними впервые!

В 1957 году неожиданно выяснилось, что завод № 1 - флагман авиастроительной отрасли - остается без полноценного государственного заказа на военную технику: на 1958 год Военно-Воздушные Силы СССР заказывать новые машины Ту-16 в прежних количествах уже не стали, имевшийся на предприятии задел на почти 60 машин оказался невостребованным.

И хотя Первый завод начал освоение нового самолета, созданного в ОКБ С.М. Лавочкина, и ракет к нему, но пока и машина, и ракеты требовали многочисленных конструктивных доработок. К тому же штучный предсерийный выпуск никак не мог сравниться с крупной серией. И перед руководством завода встала проблема занятости: на предприятии в 1957 году работало 20 тысяч человек!

Поэтому, когда в конце лета 1957 года в Куйбышеве появился засекреченный московский конструктор Королев с предложением нового большого заказа для завода, Виктор Яковлевич, не раздумывая, согласился взяться за принципиально новое изделие и включился в свой привычный алгоритм – когда в невероятно сжатые сроки успешно выполнялись невероятные по сложности и важности государственные задания.

Кардинальная реконструкция завода № 1 под серийный выпуск МБР Р-7 совпала с масштабной перестройкой управления народным хозяйством СССР: в 1957 году в стране были образованы совнархозы.

И здесь Королеву исключительно повезло. В Куйбышевском совнархозе в 1957-58 гг. работали люди, обладавшие незаурядными личностными и профессиональными качествами:

Лев Ефремович Бенькович, начальник 4-го (авиационного, потом авиакосмического) Управления Куйбышевского совнархоза.

Иван Тимофеевич Борисов – председатель Куйбышевского совнархоза, бывший замминистра авиационной промышленности, будущий начальник отдела авиационной промышленности Госплана СССР.

Михаил Тимофеевич Ефремов – первый секретарь Куйбышевского обкома КПСС, будущий заместитель Председателя Совета Министров СССР А.Н.Косыгина.

Николай Дмитриевич Кузнецов, главный конструктор ОКБ-276.

Виктор Яковлевич Литвинов – директор завода № 1, будущий председатель Куйбышевского совнархоза и будущий замминистра Министерства общего машиностроения СССР.

Борисова и Кузнецова Королев знал много лет; все трое дружили и в последующие годы. Бенькович практически в одно время с Королевым учился в МВТУ. Ефремов успешно руководил формированием послевоенного промышленного комплекса Куйбышевской области: строительство нефтеперерабатывающих предприятий и города Новокуйбышевска; возведение Куйбышевской ГЭС, завода «Металлург», проектирование крупных предприятий в Ставрополе-на-Волге...

И, несомненно, без самоотверженной работы слаженной куйбышевской команды управленцев – может быть, лучшей команды среди всех совнархозов – судьба будущей ракетно-космической отрасли могла бы сложиться не столь успешно.

15 апреля 1958 г. было принято распоряжение Куйбышевского совнархоза о подготовке производства по выпуску специзделия. Реконструкцию заводов п/я 208 (завод № 1), п/я 32 (моторостроительный завод им. Фрунзе), п/я 81 (завод «Экран») вели крупнейшие куйбышевские строительно-монтажные тресты - № 11, № 25 и «Металлургстрой».

Всего 305 дней прошло со дня первого появления в Куйбышеве московского конструктора Козлова до момента, когда 30 декабря 1958 года две первые «семерки» были отправлены на Байконур! Вряд ли кто-нибудь и когда-нибудь в мире сможет повторить этот организационно-производственный рекорд: подобрать, подготовить и проэкзаменовать людей, переоснастить цехи, выстроить отношения со смежниками, а их при изготовлении Р-7 было свыше двух сотен в самых разных уголках Советского Союза, отработать надежную систему предстартового технологического обслуживания на Байконуре...

В 60-е годы С.П. Королёв поручает Козлову практически весь спектр важнейших направлений, текущих и перспективных, над которыми работает сам.

На заводе «Прогресс» идет серийная «семерка» - по ракете в неделю; еженедельные пуски из Тюратама-Байконура с параллельной последующей доводкой; освоение стартовой площадки в Плесецке.

При этом одновременно на заводе и в филиале № 3 под руководством Д.И.Козлова ведутся:

– освоение производства новой МБР Р-9;

– подготовка серийного выпуска глобальной ракеты ГР-1;

– создание первых спутников фотонаблюдения;

– работы по лунной ракете и ее модификациям – Н-II и Н-III;

- работа над ВИКом, военно-исследовательским кораблем.

Для предприятия или организации, которые изначально создавались для решения задач по укреплению обороноспособности страны, перспективные и текущие планы начинались с Заказчика. Оттого, насколько точно в высоких московских кабинетах прогнозировались направления развития различных отраслей космического машиностроения, у нашей страны зависели успехи или неудачи в освоении космического пространства на много десятилетий вперед – сейчас последствия таких ошибочных прогнозов особенно очевидны.

Дмитрию Ильичу Козлову повезло и в этом. Генерал-лейтенант Иван Васильевич Мещеряков, Герой Социалистического Труда, который долгие годы возглавлял ЦНИИ Министерства обороны СССР, сумел собрать в Болшево прекрасный коллектив, который чрезвычайно осмотрительно и основательно подошел к формированию прогнозных оценок развития непилотируемых направлений изучения Земли и околоземного пространства. И потому заказы на спутники, которые получали в Куйбышеве, позволили не только создать здесь собственную школу космического аппаратостроения, но и создать такой задел, благодаря которому «ЦСКБ-Прогресс» занимает прочное место на мировом рынке спутниковых услуг.

«Уже в 1960-61 году мы определили основные задачи для будущих «Зенитов», - рассказывал Иван Васильевич. -

Во-первых, разведка, наблюдение. У нас уже была авиационная разведка. Однако стало ясно, что за один виток спутник может дать столько информации, которую годами надо собирать с борта самолета.

Во-вторых, геодезическая привязка континентов. То есть понятно, что Европа по одну сторону Атлантического океана, Америка – по другую. А точной дальности измерения, привязки к земному шару не было.

В-третьих, топография.

На первом этапе шла экспериментальная проверка возможностей, летали одиночные спутники. Один спутник – такой-то, с таким-то фотоаппаратом. Второй – с другим. Первый спутник фотонаблюдения «Зенит» сделан у Королёва, но с участием Дмитрия Ильича Козлова. С этим «Зенитом» Козлов был отправлен в Куйбышев. На основе модернизации «Зенита» пошли новые спутники, уже куйбышевские. Затем поменялась оптика. Потом уже «Янтарь» с передачей информации по радиоканалу через ретранслятор - это уже собственное изобретение Козлова. Потом - большие, многоцелевые спутники.

Козлов в первую очередь организатор. ЦСКБ стал основной организацией по созданию системы разведки в стране. В Куйбышеве решили задачу и обзорной, и детальной разведки. Кроме того, на этом же аппарате создали систему топографической разведки – это совсем уже другое направление. Одно дело – на Землю смотреть и потом расшифровывать по топографии, по виду Земли, по привязке к объектам, а другое – это звездные датчики, ориентация на звезды. Теперь топография Земли привязана к звездам. Здесь, конечно, совершенно новое решение задачи.

Я считаю, что Дмитрий Ильич очень удачно подобрал себе единомышленников и ребят талантливых.

Поэтому Д.И. Козлов не только справлялся с теми задачами, которые мы перед ним ставили, а отлично справлялся! Информация из космоса была документальной. У нас страшный разнобой был в поступлении информации «наверх». У ГРУ – военная разведка, у КГБ – своя разведка, у МИДа – своя разведка... И у них у всех информация, что называется, не из первых рук: кто-то где-то что-то прочитал, где-то что-то слыхал, что-то украл, и так далее. А здесь - вот альбом, фотографии, дешифрировано, расписано: точка «один» - что это такое, какие корабли, где что стоит, что плавает, стартовые позиции где; крышки открыты у шахт – это у них регламент идет, рядом стоит машина обслуживания; голову» снимают или ставят на ракету - всё видно.

...В 1961 году в годовом плане завода «Прогресс» появилась строчка «Услуги опытного производства по изделию 11А52» - так куйбышевские ракетостроители включились в лунную программу.

 «Годы работы по ракете Н1 - интереснейший период! Загрузка гигантская была, 1200 предприятий-смежников, – вспоминал Д.И.Козлов. - Двадцать смежников, которым мы дали право проводить изменения в кальках и внедрять в производство, а нам присылать извещения. Такого вообще никогда не было! Наша организация уже большая была, мы чёрт-те чего тут только ни делали. Мы для Н1 столько пробивали экспериментов – Боже ж ты мой! С  Н.Д. Кузнецовым отличнейшие отношения были. Мы друг друга понимали».

Кстати, существует легенда, что в годы работы по лунной тематике Козлов привозил в Куйбышев американского астронавта Фрэнка Бормана, совершившего первый облет Луны, и тот выступал перед руководством ЦСКБ и «Прогресса». Дмитрий Ильич эту историю опроверг и сказал те слова, которые вынесены в заголовок...

Возрастали масштабы и сложность задач, которые стояли перед куйбышевским машиностроительным комплексом; одновременно формировалось поколение нынешних руководителей.

Председатель ФПСО Самарской области Е.Е Егоров в 60-е годы работал на Байконуре. «Впервые я встретился с Козловым в 1968 году, - рассказывает Евгений Еросович. - Конечно, мы, молодые рабочие авиационного завода № 18, и раньше знали это имя, ведь долгие годы между нашим и Первым заводом и забора-то не было. А когда Восемнадцатый завод был подключен к работе по лунной ракете Н1, меня командировали на Байконур. Был я тогда старшим мастером. Хотя нас там большей частью курировал Борис Григорьевич Пензин, но главное общее руководство было за Козловым. И принимать решения по принципиальным вопросам также приходилось Дмитрию Ильичу.

Не скажу, что на Байконуре Козлов бывал часто. Это были плановые приезды, примерно раз в месяц он прилетал. Проводил заседания - они там назывались «штабы», участвовал в коллегиях, где присутствовали все главные конструкторы систем «Царь-ракеты», руководители МОМа, представители ЦК КПСС и т.д. Я на таких совещаниях бывал, когда замещал своего первого руководителя – меня вскоре назначили зам. начальника цеха; у нас была соответствующая форма допуска.

Что особенно ярко запомнилось? У Дмитрия Ильича была уникальная техническая эрудиция и очень живой «целенаправленный» ум. Когда Козлов брал слово, у меня всегда было ощущение, что весь этот грандиозный ракетный комплекс он сам задумал, сам рисовал и вот сейчас воплощает в металле. О чем бы ни заходила речь – о системе циркуляции, о пневмоколодках, об электрике – он моментально схватывал суть проблемы и практически всегда предлагал приемлемое решение.

Нельзя было не заметить, что Козлов уже до начала заседания штаба или совещания уже четко проанализировал ситуацию, и у него, как правило, имелся свой вариант ответа, что надо сделать. Вот такого предварительного поиска решений у других обычно не хватало: когда мы шли на совещание в общей толпе по коридору к большому залу, мы же слышали разговоры, которые вели между собой другие участники!

Споры на коллегиях бывали очень жаркие, особенно когда дело доходило до анализа каких-то сбоев; что уж говорить о заседаниях, когда искали причины неудачных пусков. Конечно, никто из главных конструкторов не хотел брать на себя ответственность за различные неудачи; каждый хотел, насколько возможно, свалить на других или найти причину нейтральную. Каждый боялся «потерять погоны», а Дмитрий Ильич не боялся. Он не пытался скруглить острые углы. Козлов не искал виновника. Он искал ПРИЧИНУ. Найти причину - независимо от того, накажут кого-то, не накажут - и устранить ее, чтобы она не повторилась на других изделиях. Вот в этом был весь Дмитрий Ильич.

Чем была хороша и чем была плоха тогдашняя система взаимоотношений? Наверное, слишком много главных конструкторов было. Безусловно, каждый стремился сделать как можно лучше то дело, которое ему поручали партия и правительство. Но в этой межведомственности многие принципиальные вопросы топились.

Конечно, на больших совещаниях звучали выпады и в адрес Козлова, всякое было. Но вспоминаются ситуации, когда все сидят, как вкопанные, а Дмитрий Ильич своими живыми, острыми глазами с хитринкой всех сразу просветил, как рентгеном. Он уж знал обычно, кто что скажет, и у него уже был готов вариант истинного ответа. И он этот свой вариант, пока идут выступления, уже «привязывает» к каким-то реалиям; сравнивает с какой-то нештатной ситуацией, которая возникала ранее. И потому в конечном итоге именно Козлов во многом бывал прав.

Я думаю, что, как истинный ученик и последователь С.П.Королева, Козлов всё лучшее у Сергея Павловича Королева взял, а именно, каким твердым надо быть руководителем в каждой конкретной ситуации, когда нужно ПРИНИМАТЬ решения.

Его знаменитое выражение «надо найти причину», мы все хорошо знали. Действительно, виновных всегда можно наказать, снять с работы, но надо найти причину. Она заключается в конструктивной ошибке, или проявился какой-то дефект из-за того, что брак допустили? Конструктивный недостаток? Значит, надо думать, как от него уйти. Если это ошибка производства, надо ее поправить. Если разгильдяйство или случайность... У нас ведь и такие дефекты бывали; стоишь, соображаешь, как его исправить, а в голове одна мысль: ну надо же так приложиться на ровном месте!

Помню, поставили датчик на трубопровод. Кто работал с металлом, знает, что даже при стопроцентном контроле случается несоответствие, когда металл по металлу, нержавейка по нержавейке. Может быть, рабочий чуть-чуть резьбу сбил, или одна в плюсовом, другая в минусовом допуске были, или обе в плюсовом. Короче, датчики заедали и травили. А дальше их уже нельзя было подтягивать. И невозможно было вывернуть. А у нас ни одной трубы в запасе нет! И получалось, что надо опять Куйбышев запрашивать, самолет за новой трубой посылать. А нам вот-вот надо было гнать ракету в четвертый пролет, когда она в горизонте стыкуется.

Уже 11 часов вечера, мы в цеху - военные тут, старший мастер, я (я был зам. начальника цеха), никак не можем ничего сделать. И в это время в цех зашел Дмитрий Ильич. Посмотрел, говорит: «Егоров, а ты попробуй спиртиком, спиртиком. Не протирать, а туда, где резьба, покапать». И действительно, в капельницу налили спирт, закапали, и все получилось, датчик отвернулся. А Козлов всё время рядом стоял. Мы заулыбались, заусенцы почистили, он карточку подписал. Вот это Дмитрий Ильич.

Рабочие тоже такой вариант подсказывали. Но рабочий - исполнитель. И принять решение он не может. Решение принимает другой человек, который и берет на себя ответственность. Козлов именно такую ответственность на себя брал.

Конечно, для этого требовалось особое мужество. До самого старта изделия постоянно на него валились вопросы, которые карточками разрешения оформлялись на Байконуре - до третьего пролета, до четвертого пролета... Дмитрий Ильич четко понимал грань допустимого, что имеются определенные отступления - они, так сказать, сервисные, они не влияют на полет, не влияют на безопасность комплекса. И он мгновенно все это оценивал и ставил свою подпись: «Разрешаю. Д.И. Козлов». И он знал при этом, что поступил правильно. Что последствий негативных не будет. И деталь пойдет, и ракета пойдет.

Он всегда был на передовой. Мимо него ничего не проходило. Практически все новое, что появлялось в радиотехнике, электронике – одним словом, у всех смежников, задействованных на Н1, шло на «Царь-ракету». Требовалось закупать новое оборудование, новые комплектующие, и Дмитрий Ильич здесь не скупился. Все финансирование по конструктивным изменением проходило через него, и он очень серьезно помогал авиационному заводу в решении этих вопросов.

Я помню, для снижения веса расходных магистралей, где стояли мощные фланцы, имевшие большой вес, была предложена сварка, разработанная в Куйбышевском филиале НИАТ. Там создали уникальную аппаратуру. И Дмитрий Ильич, когда посмотрел, дал согласие на эксперимент. Сварные швы на трубопроводах испытали потом на специальных приспособлениях, я ездил для этого с образцами в Загорск, в Подмосковье. Результат оказался отличным.

Вспоминаю первое появление Дмитрия Ильича в арматурном цехе. Там поначалу стояли монтажные столы деревянные, точнее, болинитовые. Болинит похож на фанеру, состоит из нескольких слоев древесины, но прочный, как металл, сверлится, как металл, и так же прочно держится. Этот материал применялся в авиации, там делали из него некоторые силовые элементы. Козлов посмотрел и распорядился: «Немедленно сделать столешницы из стекла!» Причем велел поставить даже не огрстекло, а самое обыкновенное, пятимиллиметровое. Обычно ведь как бывало? Рабочий говорит соседу: «Пошли, маленько покурим» - и ключ на стол бросил. А на стеклянный стол ничего не бросишь, стекло разобьется, и ты несешь материальную ответственность. И потому любой клапан, любую деталюшку ручками клади, осторожненько! Ведь заусенец на такой детали или микродеформация - это очень плохо; клапан, к примеру, может начать травить. Так Дмитрий Ильич рабочих приучал к дисциплине, к порядку, чтобы оборудование дорогое не повредилось, особенно гидроузлы, пневмо- и электроклапана - все эти сложные комплектующие.

И, конечно, такими же важными, как технические, для него были вопросы социальные. Ведь тогда на Байконуре очень большой коллектив был. Никто там не считался со временем; если требовалось - работали круглосуточно. Но продолжительность рабочего дня и оплату труда определял КЗОТ, где четко регламентировалось: 2-3 часа сверхурочных, и всё. Потом, в том числе и при содействии Дмитрия Ильича, было принято специальное постановление Совмина, согласованное с ВЦСПС, и нам разрешалось оплачивать сверхурочные до 9 часов. И люди получали нормальное вознаграждение за свой труд, причем делалось это на вполне законных основаниях.

Кроме того, Козлову пришлось решить в «верхах» вопросы с надбавками и коэффициентами. Байконур - это местность, где недостаток кислорода почти 2 процента; жара летом, зимой холод и ветра. График работ сверхнапряженный; ясно, что нужно было, чтобы люди не болели. А чтобы человек был здоровым, нужна хорошая заработная плата, хорошее снабжение и хорошие бытовые условия. В 60-е годы на площадке был построен комплекс гостиниц с благоустроенными комнатами. И гостиницы, и их оборудование - всё это Дмитрий Ильич. Столовые были построены и хорошие медпункты. И в каждый свой приезд Козлов сам всё лично проверял, постоянно интересовался.

Конечно, он всегда жестко требовал соблюдения дисциплины. Пришел пьяным на работу или во время работы выпил... конечно, не без этого было, мы все не святые; когда люди на спирту работают, а вода в кране – уходя с работы, да не выпить! Соблазн был, что там говорить. Но всему свое время, и когда подобное случалось в рабочее время - здесь Козлов категоричен был, независимо от того, начальник это или рабочий. Он четко знал, что на сборке ракеты любая мелочь способна привести к какому-то дефекту, с несохранением безопасности полета. Когда такие нарушения дисциплины случались, то распоряжения были однозначные - откомандировать с Байконура, с площадки в 24 часа. Все это понимали и поддерживали.

Он умел выслушать. Очень внимательно относился к мнению рабочих, которые своими руками всё делали. И на совещаниях всех выслушивал – серьезно, с его хитринкой в глазах, и было понятно, что его мысль при этом постоянно и напряженно работает.

Мы, конечно, старались у него учиться. Может, не все у нас получалось, мы не были наделены такими властными полномочиями, чтобы принимать принципиальные решения. Хотя на своем уровне мы брали с него пример, как следует поступать.

Может быть, в очень узком кругу ближайших своих сотрудников он позволял себе кого-то резко критиковать. Но я никогда не слышал каких-то унизительных публичных упреков ни в адрес руководителя, ни в адрес рабочего. В его характере не было этого - ущемить подчиненного, поставить его так, чтобы человек себя почувствовал униженным или обиженным.

Я несколько раз был с Козловым на космодроме, на стартовой площадке, когда провожали в полеты космонавтов. Дмитрий Ильич обычно как-то так очень сердечно, по-отечески полуобнимал их...

В советское время он был абсолютно засекреченный. Ни на пленуме обкома КПСС, ни на партконференции ему не могли дать слово. Ведь когда человек выходит на трибуну, его надо представить, кто он такой – секретарь парткома, директор завода, врач, рабочий, инженер... Поэтому придут они – Козлов, Чижов, Иванов, отметятся, пройдут в зал – и всё.

В последние годы, когда мы собирались на демонстрации 1 мая, он всегда подходил к нам - дом-то рядом со сквером на Осипенко. Вручали ему красный бант, флажок. Он со всеми здоровался, а мне говорил: «Еросович, не могу я с вами идти на митинг, уже ноги болят».

То есть он был всегда с людьми. Таких руководителей в новой формации сейчас очень мало. Сейчас у всех по большей части деньги, прибыль на первом месте. А какие условия труда, какая зарплата у людей - это большинство руководителей меньше всего интересует. А Козлов - независимо от времени, советское время, постсоветское время - он был из той замечательной плеяды наших заводских руководителей, которые не на себя только тратили свою энергию, силу, ум, а на общество. Он всегда был такой и остался таким.

И такую же смену себе воспитал. Он всегда заботился о кадрах и заранее их готовил. Достаточно вспомнить о полувековом взаимодействии с аэрокосмическим университетом, при котором все научные разработки, весь ход подготовки молодых специалистов были у него на виду. Он знал, что поколения приходят, поколения уходят, и эту «ступенчатую передачу» надо обеспечивать постоянно.

Он – так же, как и все директора «Прогресса» - включал в число первоочередных задач строительство жилья. И сегодня Центр «ЦСКБ-Прогресс» строит своими силами жилье для своих работников.

Или собственное подсобное хозяйство. Может показаться, что сегодня, в рыночной экономике, такое хозяйство – ненужное излишество. Но если посмотреть с точки зрения продовольственной безопасности, когда нас кормят чем угодно - от кенгурятины до бегемотины, когда цены на импортные продукты питания могут совершенно непредсказуемо вырасти, то собственное мясо и молоко – это средство социальной защиты коллектива. И подсобное хозяйство Центра сегодня, по сути, единственное осталось, которое держится «на плаву».

Когда мне доводилось бывать в Центре «ЦСКБ-Прогресс», по делам профсоюзным или ветеранским, он всегда соглашался прийти, выступить. И какие бы ни были обстоятельства в отрасли – всегда уравновешенный, улыбчивый. «Егоров, как у нас в профсоюзах дела?» Заметьте – «Как у НАС дела»! Отвечаю: «Дмитрий Ильич, обстановка нормальная, рабо

[Salo]

[Salo]

http://www.sgpress.ru/novosti/obschestvo/raketnaya-verf-rossii

09.04.2010 10:08
Ракетная верфь России[/size]
Автор  Валентина ПОЛЕТАЕВА

В этом году наш город отмечает 50-летний юбилей начала работ по подготовке первого в мире космического пилотируемого полета  


1 АПРЕЛЯ 2010 года. Ветераны самарской космонавтики (слева направо): Ю.А. Инцин, В.Я. Стрельцов, В.А. Малыгин

В музее «Самара космическая» по приглашению мэра Самары Виктора Тархова собрались люди, которые принимали участие в подготовке гагаринского полета, а потом встречали Юрия Алексеевича 12 апреля 1961 года в Куйбышеве.

Куйбышев. Безымянка. Аэродром Кряж... Эти названия появились в 1960 году на картах с грифом «Со­вершенно секретно» в высоких московских кабинетах, занимавшихся подготовкой первого в мире пило­тируемого космического полета.

Наш город не случайно был избран местом, где предстояло сосредоточить службы поиска и эвакуации с места приземления первого космонавта.

С 1958 года, с началом производства на авиационном заводе № 1 межконтинентальной баллистической ракеты Р-7, Куйбышев стал местом постоянного притяжения интересов Сергея Павловича КОРОЛЕВА.

Дмитрию Ильичу КОЗЛОВУ, заместителю С.П.Королева, который был назначен ответственным от ОКБ-1 за организацию серийного выпуска МБР Р-7 в Куйбышеве, было всего 38 лет, когда он приехал в наш город. А специалисты - новобранцы новой отрасли – были еще моложе. В их числе Георгий Евгеньевич ФОМИН, впоследствии - многолетний заместитель Д.И.Козлова.

«Я много раз видел Сергея Павловича и во время стажировки в Подлипках, и здесь, на заводе, - рассказывает Г.Е.Фомин. – Он любил в кабинете директора завода В.Я.Литвинова или в кабинете Дми­трия Ильича рассказывать о задумках – как на Луну полетим, как на Марс полетим, какие задачи и про­граммы будут, какие прикладные спутники.

Вслед за моторостроительным заводом к ракетной тематике подключился завод «Металлист» - там было начато производство камер сгорания. Комплектующие для ракет делали заводы клапанов и при­боростроительный. На нефтеперерабатывающем заводе была создана спецлаборатория по исследованию ракетного топлива. В Чапаевске на полигоне появился стенд по отработке сброса головных обтекателей, а на заводе «Полимер» стали делать заряды для аварийного подрыва первых спутников-разведчиков «Зенит».

Хорошо, что мы уже сегодня собрались, чтобы обсудить подготовку к празднованию 50-летия полета Ю.А.Гагарина, - сказал, открывая встречу, Виктор Тархов.- Но не надо забывать и о других юбилейных датах, связанных с нашим городом. 30 апреля 2010 года исполняется 100 лет со дня рождения Виктора Яковлевича Литвинова, директора завода «Прогресс», председателя Куйбышевского сов- нархоза, который потом стал заместителем министра общего машиностроения. А в 2011 году исполнится 100 лет со дня рождения Николая Дмитриевича Кузнецова. И я хочу, чтобы мы сегодня вспомнили и об этих прекрасных людях, столько сделавших для нашей страны.

Первый секретарь обкома КПСС, Герой Социалистического Труда Александр Сергеевич МУРЫСЕВ сохранил листочек из блокнота с карандашными строчками, написанными четким почерком Сергея Павловича, – домашний московский адрес и телефон Королевых. Первые летчики-космонавты дарили Мурысевым свои фотографии с теплыми словами.

- Мне, девочке, довелось однажды услышать, как областные руководители обсуждали вопрос о том, что надо ходатайствовать перед центральными органами о переименовании нашего города в Космоград, - вспоминает Надежда Александровна, дочь А.С.Мурысева.

Оперативное руководство заводами авиакосмической отрасли Куйбышевского СНХ возглавлял Лев Ефремович БЕНЬКОВИЧ, однокашник С.П.Королева.

- Отец рассказывал, как непросто было организовать круглосуточную работу безымянских предприятий, - вспоминает Анатолий Львович, сын Л.Е. Беньковича. - На Заводское шоссе приезжали за три смены до ста тысяч человек ежедневно! И не менее строго с отца спрашивали за выпуск газовых счетчиков и кухонных раковин для новых домов-пятиэтажек.

Масштабные авиакосмические программы, которые воплощались на предприятиях города Куйбышева-Самары, требовали разработки широкого внедрения новых технологий, материалов, конструктивных решений. И в 1958 году в Куйбышеве был создан Поволжский авиационно-технологический институт (АвиТИ).

- Мы выполняли задания для ОКБ С.П. Королева, Н.Д. Кузнецова, Д.И. Козлова, В.Н. Челомея, С.А. Лавочкина, В.П. Мишина, В.П. Глушко. Это были ракеты-носители «Союз» и «Протон», глобальная ракета, лунная ракета Н1, МТТК «Энергия-Буран», спутники различного назначения, - рассказывает Валентин Дмитриевич АКСЮТИН. - Между прочим, впервые в

СССР масштабная конверсия разработок, сделанных для авиации и космоса, была начата в Куйбышев­ской области в 1958 году по инициативе Виктора Ивановича МУРАВЛЕНКО, начальника 1-го (не­фтяного) Управления Куйбышевского СНХ, и главного конструктора ОКБ-276 Николая Дмитриевича КУЗНЕЦОВА. Тогда было принято решение об использовании авиадвигателей НК-12, отработавших свой летный ресурс, для нефтегазоперекачки.

Сотрудник Куйбышевского Уп- равления КГБ Владимир Дмитриевич МЕДЕНЦЕВ занимался обе­спечением безопасности производства нашей космической техники. А его сослуживец Виктор Яковлевич СТРЕЛЬЦОВ 12 апреля 1961 года занял пост у комнаты в особняке на Первой просеке, где отдыхал первый космонавт. Год спустя он охранял космонавтов А.Г.Николаева и П.Р.Поповича.

- 13 апреля собкор ТАСС Д.Брянов сделал фотографии Гагарина, - рассказывает Виктор Яковлевич. – Проявляли пленки и печатали снимки в нашей лаборатории. 14 апреля, покидая гостиницу, Юрий Алексеевич подарил мне свою фотографию с автографом».

Иван Андреевич САДЧИКОВ и Юрий Александрович ИНЦИН занимались на 18-м авиационном заводе сначала межконтинентальной крылатой ракетой «Буря», потом лунной ракетой.

- Стартовый стол для «Бури» был во Владимировке. Трассы испытательных полетов проходили над Куйбышевом. И в старых областных газетах можно увидеть в телепрограммах слова: «Профилактика оборудования». Но мы-то знали, что телетрансляции прекращались, когда наша ракета над городом проходила, - вспоминает И.А. Садчиков.

Ю.А.Инцин в 1967 году в сборочном цехе на Байконуре сопровождал Ю.А.Гагарина, когда тот знакомился с лунной ракетой Н1 и рассказывал ему о системах и установках «царь- ракеты».

Виктор Алексеевич МАЛЫГИН окончил в 1951 году Куйбышевское суворовское училище. После Сызранского летного училища летал на самолетах МиГ-15. В 1960 году был назначен вторым пилотом в экипаж самолета Ил-14, который был закреплен за командующим Приволжского военного округа генерал-полковником А.Т. Стученко.

В 1960 году нам поручили поиск и эвакуации первых космических аппаратов, которые возвращались на Землю, а не сгорали в атмосфере, - вспоминает В.А.Малыгин. - В феврале 1961 года наши ребята привез­ли на Кряж собачку Чернушку и манекен «Ивана Ивановича». Потом их отправили в Москву. Все это, ко­нечно, было строго засекречено.

Наш командир Василий Григорьевич БАРАНОВ в 50-е годы летал на Семипалатинском полигоне, участвовал в дозиметрических облетах после взрывов атомных бомб. Летчик от бога, красивый, добрый – мы, молодежь, души не чаяли в нашем командире.

12 апреля 1961 года нашему экипажу выпала честь доставить в Куйбышев из Энгельса первого космо­навта планеты.

Летом 1960 года руководство Министерства обороны СССР приняло решение о создании группы врачей-парашютистов, которым предстояло десантироваться в точку приземления первого космонавта.

Вскоре на военный аэродром в поселке Кряж приехала из Москвы группа молодых врачей (среди них - Борис Егоров, студент-медик 6-го курса, будущий космонавт). Их тренером был назначен один из лучших парашютистов страны, подполковник Василий Иванович САРАЕВ, начальник парашютно-десантной службы (ПДС) Приволжского военного округа, участник Великой Отечественной войны.

- Отец никогда не рассказывал о том, как он руководил парашютной подготовкой первых космических медиков, - делится воспоминаниями Галина Васильевна, дочь В.И.Сараева. - Только недавно узнали мы, что отец вместе со своими сослуживцами 12 апреля 1961 года десантировались возле саратовской деревни Смеловка, где на свеже- вспаханной земле лежал обгоревший шар – корабль Юрия Гагарина. И наши военные парашютисты охраняли «Восток».

Собственный корреспондент газеты «Красная Звезда» в Приволжском военном округе Илья Алексеевич МАКСИМОВ и корреспондент окружной газеты «За Родину» Виктор Григорьевич ЛЯШЕНКО стали 12 апреля 1961 года нашими первыми космическими репортерами. Ляшенко сделал фотографии первого космонавта на заводском аэродроме, а Максимов взял у него первое интервью после полета.

В 2003 году в Куйбышевском районе появился первый в Самаре районный космический музей. На открытие районной экспозиции тогда впервые собрались самарские ветераны-«гагаринцы» и члены семей тех, кто встречал на Земле первых советских космонавтов.

К 2010 году пять наших земляков побывали в космосе. Это Сергей Васильевич АВДЕЕВ, Олег Юрье­вич АТЬКОВ, Алексей Александрович ГУБАРЕВ, Геннадий Михайлович МАНАКОВ. Когда на околоземной орбите 8 апреля - 24 октября 2008 года работал бывший конструктор ГНП РКЦ «ЦСКБ- Прогресс» Олег Дмитриевич КОНОНЕНКО, врачом экипажа Волков - Кононенко был также самарец, вы­пускник военно-медицинского факультета Самарского госмедуниверситета Кирилл Сергеевич КИРЕЕВ. Работает в Звездном городке еще один наш земляк, заслуженный тренер России инструктор Вячеслав Юрьевич САМАРЦЕВ.

2 апреля 2010 года отправился в экспедицию на МКС Михаил Борисович КОРНИЕНКО, уроженец Сызрани.

Во время тренировок космонавтов в Звездном городке уже 20 лет используются массажеры, разрабо­танные в самарском ЗАО «БИОМ- ПАРК» под руководством профессора Владимира Сергеевича САВЕ­ЛЬЕВА. Сейчас самарцы заняты созданием новой бегущей дорожки для МКС. Отработка ведется в одной из лабораторий СГАУ.

У российских космонавтов уже много лет существует традиция: в день, когда утвержден новый экипаж, отправляющийся на орбитальную станцию, руководитель Роскосмоса А.Н.Перминов устраивает неболь­шой прием, и космонавты дарят ему фотографию экипажа, которая находится в кабинете А.Н.Перминова все время, пока космонавты работают на орбите. Весной 2008 года такая традиция появилась и в Самаре. Фотография экипажа Сергей Волков – Олег Кононенко – и Сойон Йй, первая у-джу-ин из Южной Кореи, заняла место на рабочем столе В.А.Тархова. Виктор Александрович отправил Олегу Кононенко поздра­вительную телеграмму и письмо. А в музее Звездного городка появился первый экспонат из Самары – герб нашего города.

- Я очень рад, что мы встретились сегодня, - сказал В.А.Тархов. – Конечно, Самара не должна забывать свою славную историю и космическую, и авиационную. Все мы в Самаре знаем, какими тяжелейшими оказались для наших ведущих предприятий два последних десятилетия. Сейчас мы оказались у той опасной черты, когда может оказаться, что на предприятиях, выпускавших высокотехнологичную продукцию, не только некому работать, но уже и некому учить молодых специалистов. Этого нельзя допустить.